Коза дракону не подруга

Я вздрогнула, разом очнувшись от дум. Оказалось, что граф все это время стоял рядом и смотрел на меня! Под его испытующим взглядом я смешалась. Наверняка ему хотелось поскорее получить библиотеку в свое полное распоряжение. Действительно, что это за жизнь, когда человек не может достичь желанного уединения даже в собственном доме!

– Простите, – отложив книгу, я поспешно поднялась. – Доброй ночи, милорд.

Пролетев через холл, по выражению Дэнниса, «как смазанная жиром молния», я ухватилась за перила лестницы и оглянулась, чутко прислушиваясь. В библиотеке все было тихо.

Глава 17

Не только сны о родовом замке Уэсли меня волновали. Третье письмо, полученное в театре, снова ни на шаг не приблизило меня к разгадке, однако, в отличие от предыдущих, его содержание показалось мне зловещим. Это был слегка подправленный текст той знаменитой арии, в которой сида Морэнн оплакивала своего возлюбленного.

«Тяжелой утраты узнала я слезы; был милей мне всей жизни любимый; и я флаг опущу на башне одинокой; и какой бы ни была моя боль, море утишит ее…»

Я постаралась снова припомнить все обстоятельства. Перед тем как погас свет, Лайбстер находился в ложе виконта де Шарбона, и сразу после инцидента он тоже был там. Это я помнила точно, так как украдкой постоянно следила за ним. За две-три минуты, пока в зале царила темнота, он не успел бы добежать до нашей ложи, бросить мне на колени записку и вернуться обратно. Но кто-то к нам все-таки заглядывал: я вспомнила, как ледяной сквозняк погладил мои щиколотки. Будто в глубине ложи открылась дверь и сразу же закрылась обратно.

Лайбстер не мог лично передать письмо, но мог воспользоваться услугами лакея. На следующий день Уолтер опросил служащих в зале, однако никто не сознался. Оставался еще вариант, что записку подбросил кто-то из зрителей…

«Почему мы не догадались оставить в коридоре Фокса на время спектакля!» – подумала я с запоздалым сожалением. Как-то так получалось, что Лайбстер всегда опережал нас на шаг!

Чем больше я вчитывалась в письмо, тем сильнее меня снедало зловещее предчувствие. От него ощутимо веяло угрозой. Что если похититель амулета устал ждать, пока Фонтероя прикончит сидящий внутри дракон, и решил перейти к активным действиям? Или наоборот, кто-то пытается нас предупредить?!

Ужасно хотелось показать письмо Кеннету, хотя бы для того, чтобы он пожал плечами и развеял мои страхи. Ладно, если честно, мне просто хотелось его увидеть. С некоторых пор это желание превратилось в навязчивую потребность.

Выбежав из комнаты с письмом, я очень удачно столкнулась с Фонтероем на лестнице. Он как раз поднимался к себе, бормоча что-то о гробницах.

– Вы снова в приподнятом настроении, да? – спросила я после того, как вежливо поздоровалась. – Мне очень нужно с вами поговорить. Пожалуйста, пойдемте в библиотеку. Не следует обсуждать семейные дела там, где кто-то может нас услышать.

Ознакомившись с содержанием письма, Кеннет озабоченно потер щеку:

– Вы считаете, что оно содержит завуалированную угрозу? Для кого?

«Конечно для вас, разве сами не видите?» – чуть не сорвалось у меня с языка. И тут я почувствовала, что неудержимо краснею.

Почему, получив письмо, я сразу испугалась за Фонтероя? Только сейчас я осознала, что он уже многие дни не покидал моих мыслей. Мне нравилось его лицо, решительное и суровое, когда оно внезапно озарялось улыбкой. Нравилась его непринужденность и дружеская откровенность, с которой он держался, хотя мы с Недом были ему не ровня… Нравилась его постоянная готовность прийти на помощь…

Боже мой, да я ведь люблю его! Это озарение вспыхнуло в моей душе, как маяк в ночи, и я совершенно растерялась. До сих пор я не знала, с какой ужасающей легкостью нежность находит путь к нашему сердцу. Я покраснела до корней волос, щеки, наверное, просто пылали. Кеннет, закусив губу, не отводил от меня взгляда, а я не решалась посмотреть ему в глаза.

– Вы полагаете, что злоумышленник мог угрожать Уолтеру? – пришел он мне на помощь.

«Какая замечательная, спасительная мысль!»

– Да, – выпалила я с облегчением. – Конечно! Неду Уолтеру, да. Моему напарнику.

– Хорошо, – рассеянно нахмурился граф, – мы подумаем, как избежать этой новой напасти. Мистер Тревор уже уехал, но я…

– Как уехал?! – я решила, что ослышалась. Что случилось? Тревор никогда бы не покинул город в разгар расследования!

– Он уехал на юг, чтобы проверить одно мое предположение.

– Это как-то связано с сацилийцами? – насторожилась я.

Фонтерой несколько смутился:

– Можно сказать и так.

Я вспомнила, как мистер Тревор говорил тогда в кабинете: «Это дело может быть связано с политикой». Вероятно, это означало, что Тревор с Фонтероем и другими высочайшими особами будут шепотом строить хитрые планы, в то время как мы, простые сыщики, продолжим слепо блуждать в «политическом тумане».

«Хоть бы Тревор догадался взять с собой Хаммонда! У него больше мозгов, чем у нас четверых, вместе взятых!»

Тем временем граф все еще вертел в руках письмо:

– Вы получили его в театре? Но как? Ведь я почти все время был рядом с вами!