Кожное лекарство (ЛП)

— Вам случайно не известно местонахождение одного арканзасского отребья по имени Тайлер Кейб? Я охочусь за этим мудаком, насилующим собак, за этим порождением свиньи, и не собираюсь уходить, пока не доберусь до него.

Дженис хотелось солгать, но она не привыкла врать, не краснея. А этот человек… если он почует ложь…

— Боюсь, его нет дома. Он… он ушел всего полчаса назад. Не сказал, когда вернется.

— Не сказал, да? — Клей вздохнул и покачал головой. — Наверно, это и к лучшему. У вас здесь прекрасное место, мэм. Просто прекрасное. И при всем уважении к вам и вашему прекрасному заведению, я не хотел бы запачкать его такими, как Тайлер Кейб, и пролить эту козлиную мочу, которую он называет кровью, здесь, внутри. Когда я доберусь до него — а я обязательно доберусь до него, — я вытащу этот кусок дерьма наружу и разделаю его, как гниющего оленя. А из мошонки сделаю себе кисет для табака, да.

Дженис не проронила ни слова.

— Полагаю, вас не затруднит передать ему, что я заходил, мадам? — произнёс Клей, излишне вежливый для монстра, которым его видела Дженис. — Скажите ему, что я был здесь и не собираюсь никуда уходить, пока его скальп не будет болтаться у меня на поясе.

Клей надел на голову шляпу, повернулся и направился к двери. Взявшись за медную ручку двери, он остановился, повернулся к Дженис и коснулся полей шляпы.

— Моё почтение, мадам.

И вышел на улицу.

— 10-

Лучшим отелем в Уиспер-лейк, несомненно, был «Стэнли Армс», обслуживавший чиновников горнодобывающей промышленности, зажиточных скотоводов и богатых инвесторов с востока. Он принадлежал шотландскому горцу с крепкими кулаками по имени Макконахи, который приехал в эту страну, чтобы сражаться за Север во время Гражданской войны, а позже заработал миллионы на торговле скотом.

«Стэнли» гордился мебелью из европейских замков, импортной итальянской плиткой и не одним, а целыми тремя французскими поварами.

Именно туда двое вооружённых мужчин отвели Тайлера Кейба.

Выйдя из салуна на улицу, они опустили оружие. Мужчины ясно дали понять, что он — не пленник, но всё равно пойдет туда, куда они скажут.

Кейба провели через большие резные дубовые двери, далее — по мраморным ступеням на третий этаж, где его запустили в апартаменты, устланные восточными коврами, и велели ждать.

И он начал ждать… не забывая осматриваться по сторонам.

У одной стены стояла палисандровая этажерка с хрустальным зеркалом и резными полками. Турецкие кресла, розовые стулья и диван в форме медальона, обитый красным бархатом. Кофейный столик с лебедями в виде ножек, высокие книжные шкафы из красного дерева и блестящая восьмиконечная латунная люстра.

Британский слуга, одетый в гетры и фрак, велел Кейбу устраиваться поудобнее. Что было не так уж трудно на верблюжьем плюшевом диванчике, который чуть не проглотил его живьем. В общем, Кейб сидел с бокалом бренди «Наполеон» в руке среди пышного убранства, притворяясь каким-то высокородным лордом.

А про себя думал: «Ладно, Кейб, должно быть, на этот раз ты действительно разозлил кого-то важного. Так что наслаждайся своим бренди, потому что оно может оказаться последним».

Кейб как раз решил вдохнуть запах своей оленьей куртки и немытых подмышек, когда кто-то вошел в комнату. Это был седовласый человек с ястребиным носом — тонким, как игла дикобраза.

— Мистер Кейб, я полагаю? — произнёс он, и в голосе мужчины прозвучало лёгкое удивление.

— Вы… э-э… правильно полагаете, сэр, — сказал Кейб. — И не поймите меня превратно, сэр, я не обезьяна в зоопарке, которая вдруг решила себя обнюхать. Я просто забеспокоился о том, что завоняю ваш прекрасный диванчик.

— Это софа, мистер Кейб, — произнёс мужчина.

— Софа?

— Софа.

Этот человек был высоким и крепким; такие люди любят, чтобы им подчинялись. Он налил себе бренди и повернулся к гостю; его глаза были холодны, как лёд. Он кашлянул.

— Прошу прощения за несколько необычное приглашение, но мне было важно поговорить с вами как можно скорее.

— А вы…? — замялся Кейб, зная, что для этого человека не представиться было серьезной социальной ошибкой.

— Да, конечно. Извините. Меня зовут Форбс, Коннивер Форбс. Я председатель правления и контролирующий акционер шахты «Аркадиан», которая является всего лишь холдингом Национального Горнодобывающего Объединения. Может быть, вы слышали о нас?

Кейб несомненно слышал. У них было больше денег, чем в любой из трех стран, и больше влияния, чем у дюжины сенаторов штата.

— Конечно. Ваши люди владеют множеством других людей. Таких, как я.

Форбс выгнул левую бровь.

— У меня есть кое-какие дела, которые я хотел бы обсудить с вами… может быть, за ужином?

Но Кейб покачал головой.

— Я только что съел маринованные яйца. Кроме того, от французской кухни у меня пучит живот.