Козлоногий Бог

Затем он обнаружил себя на склоне холма, в редком лесу из дубов и сосен, а перед ним мелькала в легкой тени спина с атласной кожей. Он последовал за ней вприпрыжку; она не становилась ближе. Он ускорил шаг; он был уверен, что когда эта женщина выйдет на солнечный свет, чего не могло не произойти в таком лесу, он сможет разглядеть ее лицо; но этого не произошло и он потерял ее из виду, оказавшись в чаще леса, среди густых и темных зарослей лавра. И эта темнота внушала ему странный, холодный, пьянящий ужас, граничивший с паникой.

Он понял, что сидит в своей кровати, испуганный и удивленный. Должно быть, что-то внезапно разбудило его. Но что это было? Он прислушался, уставившись в темноту. Его уши ничего не услышали, зато почувствовал нос. Вокруг явственно пахло гарью.

Он выскочил из кровати, распахнул дверь, выбежал на площадку и позвал Джелкса. Этот старый дом сгорит, как свеча, если пожар уже начался. Услышав наверху топот, он понял, что старик проснулся, и в тот же момент над перилами появился свет.

— Слышите меня, Джелкс? — закричал он. — Я проснулся от запаха дыма. Я думаю, нам лучше проверить все в вашем заведении.

Джелкс подошел к нему и они стояли на ступенях, принюхиваясь и пытаясь понять, не может ли дым идти снизу. Но дым оттуда не шел. Они прошли в комнату Пастона и обнаружили здесь не только слабые голубые завихрения дыма, но и очень отчетливый запах. Старик спокойно стоял, уставившись на эти голубоватые завихрения в свете свечи, и даже не пытался что-либо с этим сделать. Хью же носился по комнате, словно ищейка; заглянул под кровать, заглянул в камин, распахнул окно, чтобы понять, не шел ли дым снаружи. Но он ничего не обнаружил. Старый Джелкс все еще стоял неподвижно.

— Дым-то есть, — сказал Хью, закрывая окно. — Но я не могу понять, откуда он идет.

— Не можете, — ответил Джелкс. — И вероятнее всего не сможете, потому что это место находится не здесь.

— Где же оно тогда? В соседнем доме?

Старик отрицательно помотал головой.

— Нет, оно вообще не в этой реальности. Вы поняли, что это запах тлеющего кедра?

Внезапно он почувствовал, что его схватили за плечи и закружили по пыльной площадке в диком танце. Хью Пастон, совсем не обращая внимания на свою дырявую пижаму, исполнял сарабанду.

— Ти Джей, — кричал он. — Вы понимаете, что начало положено? Мы смогли это сделать!

— Дьявол, — выругался Т. Джелкс, поскольку обжег свой большой палец воском упавшей свечки.

Глава 8.

Холодный утренний свет как всегда отрезвляюще подействовал на двух мужчин в старом книжном магазине. Хью Пастон гадал, были ли его опыты прошлой ночью лишь чистым воображением, а Т. Джелкс пытался понять, как же он будет теперь лавировать между Сциллой и Харибдой, с которыми он столкнулся. Здравый смысл не переставая твердил ему оставить все это в покое; он влипнет в очень веселенькую историю, если зайдет еще хоть немного дальше. Оккультизм неплохо смотрелся под обложками книг, особенно романов; но в реальной жизни он, вероятно, мог оказаться достаточно взрывоопасной вещью, если только речь не шла о такой чуши, как создание сновидений. Сам он по натуре был сновидцем, созерцателем; мистическая философия привлекала его теми ответами, которые она давала, и была для него способом побега от ограничений его жизни, которую он жил на весьма ничтожный доход. Но Хью Пастон не был мистиком; что бы он ни узнавал, он тут же применял это на практике. Старый Джелкс понимал, что в тот момент, когда утенок, которого он высидел, прикоснулся к воде, как можно было судить по всем признакам, он и сам вынырнул на поверхность из своих глубин.

Ему казалось, что последней каплей стал тот момент, когда он заставил Хью Пастона смириться с фактом, что его никогда не любили, но обманывали с самого начала, и поступив таким образом, он сорвал с него последние остатки самоуважения. Такая терапия могла либо убить его, либо исцелить раз и навсегда. Он сокрушил этого человека до основания. Насколько бы мужественно Хью Пастон не выносил всего этого, он, тем не менее, лежал головой в пыли. Старый книготорговец лечил его простым гомеопатическим способом, тыкая его носом в эту пыль в надежде, что хотя бы это, если уж не что-то иное, заставит его поднять голову хотя бы из чистой злобы. Если в Хью Пастоне еще осталась способность хоть на что-то реагировать, то пришло время применить стимуляторы, и это должны быть жесткие стимуляторы. Он не посмеет теперь остановиться или у него на руках окажется довольно жуткого вида развалина. Старый книготорговец вздохнул, жалея о том, что вообще начал эти игры с душами.