Козни качка

Он поворачивается, окидывая меня взглядом с головы до ног — от щиколоток моих коричневых сапог до длинных кончиков блестящих волос, наполовину скрытых под серой зимней шапкой.

— А ты? — Он хочет знать.

— Я тоже здесь не живу.

Ему требуется несколько секунд, чтобы понять мою шутку, но, когда Роуди это делает, его голова откидывается назад, и он смеется, его точеный подбородок и адамово яблоко — абсолютное мужское совершенство.

— Ты настоящая мудрая задница. — Его улыбка теплая, и я замечаю, как он прикусывает нижнюю губу, когда поворачивается обратно к улице.

Громкий смех усиливается, когда дверь в дом снова распахивается, музыка разливается в наш идеальный момент, как токсичные отходы, вместе с небольшой группой студентов.

Пьяная группа спотыкается на лестнице, держась друг за друга, издавая хриплый смех, едва добравшись до земли, не сломав шеи, и добравшись до тротуара, все еще стоя на ногах.

Я почти ожидаю, что некоторые из них начнут ползти.

Роуди хмурится под тусклым светом фонарей на крыльце, его глаза следят за их движениями, настороженно наблюдая за ними.

— Это то самое дерьмо, о котором я говорю.

Я его почти не слышу.

— Разве вы, ребята, не попадаетесь все время с этими вечеринками? — спрашиваю я его в ответ.

— Иногда. — Его широкие плечи двигаются вверх и вниз. — Но в основном — нет.

— Каким образом? Я имею в виду, музыка такая громкая.

— Кто вызовет полицию, Скарлетт? Регбисты из соседнего дома? Футболисты с другой стороны улицы? — Он наклоняется ко мне, протягивает свои длинные конечности, тянется, пока не достигает меня, крадет мою бутылку воды.

Жадно глотает её.

Я наблюдаю, как напряженные мускулы его загорелого горла спускают воду вниз, отводя взгляд, только когда он глотает. Сжимает пластиковую бутылку двумя руками.

— Другие команды тоже веселятся, когда у них межсезонье.

— Имеет смысл. А кто бы не хотел? Вы, ребята, много работаете.

Мой взгляд упал на дом через дорогу, тусклые огни сияют в его окнах, но в остальном, никакой активности.

— Тот дом напротив, на который ты смотришь? — спрашивает он. — Там живут десять футболистов.

— Десять!

Как такое может быть? Это крошечное местечко. Я продолжаю изучать черный, как смоль, дом. — Мне кажется, там тихо.

— Потому что половина из них находится в этом доме, вероятно, в хлам. Позже нам придется тащить некоторых из них домой. Другая половина соблюдает комендантский час.

— А ты?

— Что я?

— Что ты за игрок? Нарушитель правил, или ты…

— Играю по правилам? — Пауза. — Ты будешь удивлена, когда узнаешь, Скарлетт, — я улыбаюсь, наслаждаясь звуком моего имени на его губах, — что как капитан команды, я обязан подавать хороший пример остальным членам моей команды, особенно новичкам и начинающим игрокам.

— Звучит благородно.

— Это не только развлечение — это ответственность.

Я изучаю его, пытаясь прочесть выражение его лица, протягиваю ему новую бутылку воды и открываю одну для себя.

— Я никогда не нарушала правила и не лгала об этом.

Он изучает меня в ответ, поднося бутылку ко рту и делая большой глоток.

— Какое именно? — Я хочу знать.

— Я часто нарушал комендантский час, когда был первокурсником — очень часто, — и несколько раз помогал девочкам проникать в отель во время выездных игр. Кстати, мы называем это дорожным сексом. — Наступает долгая пауза, пока он обдумывает свои многочисленные нарушения. — Иногда мы выходим выпить во время сезона, когда нам не положено.

— Не положено? Я думала, что у вас полный произвол.

Покачивание его головы свидетельствует об обратном.

— Нам дают одну ночь в неделю, чтобы выйти.

Только одну?

— Я этого не знала.

— Да, обычно это суббота. — Он делает коробку своими руками, используя свои пальцы, чтобы создать углы. — Видишь ли, если наши тренеры не будут контролировать некоторых ребят, то, черт возьми, они просто не смогут играть на таком уровне. Это как когда учитель выходил из комнаты в начальный школе — полный хаос. Дурная слава, толпы… наркотики, секс, выпивка… это слишком много, чтобы справиться.

— Я никогда не думала об этом в таком ключе.

Роуди ставит свою бутылку с водой на перила, балансируя ей, вертя крышку, пока она не начинает вращаться.

— У меня никогда не было эротических снов.

— Чувак, какого черта! — бормочу я. — Откуда это? Дай девушке небольшое предупреждение.

— Ну и что? А у тебя были?

— А разве девушкам могут сниться эротические сны? У них даже нет необходимого оборудования.

— Это ты мне скажи.

Я закатываю глаза за неимением лучшей, более зрелой реакции, делая медленный глоток из бутылки с водой. Роуди внимательно наблюдает со своего насеста на перилах, глотая остатки воды.

— Просто для ясности, мы не собираемся начинать грязные разговоры. — Ничего хорошего из этого не выйдет; я не знаю, выдержит ли мое сердце что-то случайное, а разговоры о сексе только заставят меня почувствовать себя уязвимой.

— А почему бы и нет?

— Потому что, как только мы пойдем по этой дороге, все станет странно. Поверь мне.

— Как так?

— Я читала об этом в какой-то статье.