Козни качка

— Мы не увидимся еще целый месяц. — Я шаркаю ногами по деревянным половицам, как любитель, застенчивый и беззащитный. — Что ты об этом думаешь?

— Я так привыкла к тому, что ты рядом.

— Я знаю.

Мы смотрим друг на друга через стол.

Я изучаю ее, затем встаю со своего места и быстро целую в губы. Сажусь обратно и поднимаю руку, чтобы официантка увидела меня и принесла счет.

— Давай выбираться отсюда.

Мы быстро расплачиваемся по счету, в основном потому, что я до смерти напугал официантку. Она быстро расплатилась с нами, и через несколько минут мы возвращаемся в мой грузовик.

По дороге к ее дому нам комфортно в полном молчании, глупо улыбаемся друг другу.

Подъезжая к ее дому, я паркую машину. Позволяю работать двигателю на холостых оборотах, радио тихо играет на заднем плане, я очень хочу пригласить себя внутрь, но не желаю быть назойливым. Не после того разговора о сексе, который мы только что провели в закусочной.

Скарлетт расстегивает ремни.

Смотрит на дорогу впереди нас, на пустую улицу, ее рюкзак все еще лежит на моем заднем сиденье.

Наконец мимо медленно проезжает машина, и мы оба смотрим, как она проезжает, прежде чем она начинает говорить:

— Из всех людей в этом мире, с которыми я бы связала себя, это был бы ты, — тихо говорит она. Медленно. Задумчиво, слегка наклонив голову, чтобы посмотреть в мою сторону. — Ты действительно замечательный.

Господи, мое гребаное сердце — маленький ублюдок — распухает. Я не должен чувствовать себя так. Так быстро прошло время… сколько, шесть, семь недель? Тридцать? Девяносто? Чувства не случаются так быстро, не со мной.

Я никогда ни в кого не влюблялся, никогда.

Это то, что со мной происходит?

Эти чертовы узлы в животе и ночи, проведенные мной, уставившись в потолок? Считая звезды, потому что я не мог спать? Ворочаться с боку на бок, проверять телефон каждую чертову секунду каждого дня, когда мы не вместе?

Я не могу поверить, что это происходит сейчас.

С девушкой с крыльца.

Лопух.

Простофиля.

Не торопись, говорит мне мой мозг.

Беги от этого и беги так далеко, как только сможешь.

Я спортсмен-чемпион.

Я хороший игрок и отличный спортсмен, и эти маленькие игры, которые я начал с ней?

Я играю, чтобы выиграть. 

ГЛАВА 7

СЕДЬМАЯ ПЯТНИЦА

«Пятница перед тем, как я должен провести весь перерыв, онанируя на порно».

Роуди

Я и представить себе не мог, что эти две недели между Днем Благодарения и концом семестра пролетят так чертовски быстро.

Не помогает и то, что девяносто процентов нашего времени было потрачено на подготовку к экзаменам, сборы и подготовку к отъезду домой.

К счастью для моих губ и члена, остальные десять процентов со Скарлетт были потрачены на то, чтобы целоваться на каждой поверхности ее дома, которой только могли найти. Ее дом — самое лучшее, уединенное место. Никаких соседей по комнате, которые могли бы нас прервать или разделить нас с ней.

Мое любимое место, где я могу ее пощупать — это кухня; если я возьму ее за бедра, то смогу поднять ее достаточно высоко, чтобы посадить ее сладкую маленькую задницу на столешницу, где она как раз подходящего роста, чтобы я мог войти между ее ног…

Меня тоже заводят всякие мелочи, например, когда я смотрю, как она делает мне бутерброд. Смотрю на ее затылок, когда она стоит у раковины. А наблюдение за тем, как Скарлетт готовит что-то домашнее, дает мне самый большой гребаный стояк.

Это заставляло меня несколько раз вставать перед ней, сгребать ее в охапку, обхватывать её ногами мою талию и целовать до усрачки.

Боже, я буду скучать по ней.

Каким-то образом я убедил ее остаться, пока мне не придется уехать — не то чтобы это было слишком трудно. В ту же секунду, как она начала протестовать, я поцеловал ее прямо во время спора. Пригласил ее на ужин и заставил остаться еще на несколько дней.

А когда я отвез ее домой?

Каждая клеточка моего тела прекрасно знает, что я не увижу ее в течение тридцати дней.

Мое сердце снова сжимается, грудь сдавливает. Комок застрял у меня в горле.

— Позволь мне проводить тебя до двери.

Кивок.

Ее тротуар раздражающе короткий, и мы в считанные секунды оказываемся у входной двери. Скарлетт замирает, прижавшись спиной к дверному косяку, и глядя на меня снизу вверх.

— Хочешь войти?

Я хочу… видит Бог, очень хочу.

— Лучше не буду. Если я войду, ты же знаешь, что не смогу уйти, а мне нужно быть на своем рейсе в три часа ночи.

Не говоря уже о куче других дерьмовых дел, которые нужно сделать, прежде чем я уеду.

— Я тоже уезжаю довольно рано.

Мои руки обхватывают ее лицо, зарываются в волосы. Большими пальцами провожу по ее подбородку, туда-сюда, потом по нижней губе.

Розовый нос.

Длинные ресницы.

Обманчиво сладкая ямочка.

Она совсем не такая, как я думал в ту ночь, когда вытащил ее на крыльцо, совсем не такая, как та девчонка, которая дерзко трепала языком, пытаясь вернуться в дом.

Боже, как я рад, что вышвырнул ее задницу, потому что теперь эта задница моя.

— Повеселись во Флориде, — говорит она мне в ладонь с несчастным видом.

— Это невозможно.

— Да, конечно. Это отпуск моей мечты.