Козырь. Создатель миров

А мальчишки звонко смеялись. Их лица обезобразила совершенно необузданная ярость, дитя мести. Они бросали камни снова и снова, и им так нравилось чувствовать себя сильными. Будет о чем рассказать родителям за ужином – прижали к ногтю зловонное порождение тьмы, отлупили, ими стоит гордиться.

Юкон заставил себя встать на дрожащие ноги и, позабыв уже о гордости, бросился к толпе.

– Пустите! – крикнул он, когда двое мужчин, стоявших плечом к плечу, и не подумали расступиться перед ним. – Пустите меня!

Один из мужчин толкнул его в грудь и рыкнул:

– Возвращайся к своим.

Юкон больше от удивления, чем от самого толчка, попятился. Еще несколько камней угодили ему в спину и затылок. Удары становились сильнее, больнее, теперь они точно хотели не просто наказать, а убить. Юкон ринулся к трем пожилым дамам в строгих платьях и широкополых шляпах, украшенных лентами. Дамы казались ему добрее.

– Я ничего плохого не сделал! – крикнул им Юкон, но та, что стояла в центре, поморщилась.

– От таких, как ты, только ужас и мрак, – ответила первая.

– Тебе не место среди нас, – добавила вторая.

– Мы и так были слишком мягкосердечны с вами, – закончила третья.

– Зачем ты убил собачку? – вдруг спросил тонкий голосок, и Юкон увидел жмущуюся к ноге одной из дам девочку лет десяти.

– Это не я! Это они! – отчаянно закричал Юкон, указывая на мальчишек, которые продолжали швырять камни.

Но никто ему не поверил.

Юкон заметался в кругу людей; они отталкивали его или стояли неподвижно, словно намертво вросли. А он все еще боялся ударить их в ответ, хотя тогда они бы уж точно расступились. От очередного толчка в спину он упал на колени и ободрал ладони. Нет, так больше нельзя… Пора пускать в ход последнее из оставшегося у него оружия…

– Эй! – донесся из-за спин собравшихся чей-то голос. – Именем Императора, а ну отошли от моего сына!

Глава десятая. Престолонаследник

Люди спешно покидали площадь. Неизвестно, что напугало их сильнее: упоминание Императора или звонкая ярость в интонациях говорившего. Юкон остался на месте и стыдился поднять глаза. Мелькнувшая радость померкла в свете его унизительного положения.

– Что тут происходит? – узнал он голос Императора и втянул голову еще глубже в плечи. – Да будь я проклят! Это уже ни в какие ворота!

Юкон краем глаза заметил, как сверкнула сталь в воздухе и как щенок лишился своей вислоухой головы. И хоть Юкон не впервые видел мертвых, но от этой быстрой незамысловатой казни у него закололо сердце.

– Юкон, – кто-то опустился рядом с ним, и в поле зрения попали истрепанные полы когда-то белого плаща. – Ты не ранен? Нам нужно уйти. Вставай.

Только тогда Юкон осмелился взглянуть на него.

Фос был болезненно бледен, лицо казалось исхудавшим из-за теней под глазами и заметно отросшей бороды. Но глаза сверкали как прежде – сталью, океаном, силой. А когда Юкон, опустошенный и выжженный изнутри, поднял голову, отец протянул ему руку.

– Орбис правый, этого мальчишку что, ни на день нельзя оставить одного? – Риад маячил за спиной сына, и лицо его подергивалось от гнева. – Что за наказание! Мало мне было одного безумца, уверенного в своем бессмертии, теперь другой нарисовался? Впрочем, у меня для тебе хорошие новости, – он коротко взглянул на Фоса. – Без всяких сомнений, он – твой сын. Ни с кем не спутаешь.

– Спасибо, я знаю, – с похвальной выдержкой ответил ему престолонаследник.

– Ах, знаешь? Ну так, может, попытаешься объяснить ему, что если он и дальше будет походить на тебя, его ждут только боль, страх и одиночество? И признаешь наконец, что ему нечем гордиться? Я ведь сначала жутко на него злился. Но теперь мне просто жаль. Родись он в любой другой семье, пусть даже у этой тенебрисовской потаскухи…

– Все сказал? – перебил его Фос таким тоном, что Юкону стало страшно. – Я поднимусь в твои покои после того, как приду в себя. И мы все обсудим.

Он легко подтолкнул Юкона в спину. Трое защитников покосились на Императора, и тот устало махнул рукой, мол, что поделаешь. В их сопровождении он свернул на боковую улицу, явно не собираясь возвращаться в замок. А из окон за ними наблюдали те, кто услышал шум и не справился с любопытством.

Фос подождал, пока Риад окончательно скроется из виду, и взял курс на реющие над городом знамена. Он заметно прихрамывал, но, видимо, новый переход подлатал оставленную стрелой рану.

Юкон попеременно утирал кровь то со щеки, то с предплечья и чувствовал себя неимоверно жалким. Так хотелось выглядеть в глазах отца сильным, повзрослевшим, поумневшим… Выходит, ничему он не научился.

Укорив себя за слабость, Юкон догнал отца и, едва поравнявшись с ним плечами, выпалил:

– Ты в порядке?

Фос вздрогнул, вернулся из своего мысленного путешествия и нахмурился, взглянув на сына:

– Тебя это волнует?

– Да. Я видел…

– Ах, это. Забудь. Все нормально. Мы поговорим с тобой позже, сперва мне нужно кое-что уладить.

Его интонации ясно давали понять, что диалог окончен.