Козырь. Создатель миров

– Шанна не препятствовала. Ей нет смысла удерживать меня в Тенебрисе – она ждет, что я приведу тебя, а для этого я должен как минимум вернуться. Но и отпускать, не наигравшись вдоволь, она не умеет.

Юкону показалось, что тон отца стал отчасти мечтательным, что окончательно сбило с толку. Некоторое время взгляд Фоса блуждал совершенно бесцельно, покуда перед глазами заново разворачивались уже прожитые минуты. И Юкону вспомнилось прикосновение черных локонов Шанны, теплых, пахнущих хвоей и металлом.

– Как вообще это вышло? – выпалил он – до того хотелось уязвить отца, отыскать в нем ту слабость, благодаря которой можно было бы снова почувствовать себя хотя бы на равных с ним. – Как ты с ней… И я?..

– Как? – переспросил Фос, будто не расслышал. – Даже не представляю, с чего начать. Наверное, с того, что мы с ней не особенно думали о том, чем все может кончиться. О том, что именно ты можешь родиться Козырем, в то время как я…

Он прикрыл веки, как от приступа головной боли, но быстро овладел собой и продолжил:

– Она ничего мне не сказала. Но когда Риад припер Виехо к стене, тот, смеясь, поведал ему чудную историю об одном младенце, которого его дочь явила свету. Я был там с ними и покаялся. Я не сомневался, что ребенок мой. Риад пришел в бешенство. Полагаю, он не убил меня лишь потому, что понимал – я уже давно превосхожу его в мастерстве фехтования. Вместо этого он принял условия Виехо и проследовал за ним в Тенебрис, чтобы забрать тебя. Тогда мы, конечно, не представляли, что ты и есть Козырь.

Юкон отчетливо ощутил себя вещью, ценным призом, за который идет борьба без правил. И впервые ему по-настоящему захотелось ударить отца, чтобы только он признал, что допустил непоправимую ошибку.

«Лучше бы я не рождался», – подумал он с такой холодной уверенностью, что его пробрал озноб до самых костей, и Юкон содрогнулся.

Фос, видимо, заметил, как исказилось лицо сына, но тон его не изменился:

– Ты рос в замке, под моим присмотром и заботой Солы. Я разрешил Шанне наведываться в Луксмир и видеться с тобой, – он говорил спокойно, но что-то было не так.

«Да все! – в сердцах про себя воскликнул Юкон. – Все не так!»

Однако по взгляду Фоса можно было сказать о чем угодно, кроме того, что он о чем-то сожалеет.

– Потом Асса обнаружила, кто ты есть. Незадолго до твоего рождения у нее было видение: Орбис приходил к ней и предупредил, что мы зашли слишком далеко, что нельзя допустить развала Империи. Он пообещал, что, если война не прекратится, он пошлет нам ребенка столь могущественного, что он пробудит мир бесконечной энергии. И тот из нас, кто получит этот мир, напишет историю Супермирья заново.

– Просто… сон? – не поверил Юкон.

– Видение, – поправил Фос невозмутимо. – Она ведь первый адепт.

– И что ты сделал, когда узнал?

– То, чего ни в коем случае не имел права делать – рассказал Шанне, – повинился Фос хмуро. – Я был молод и страшно глуп, но мне до ужаса хотелось принять какое-нибудь важное решение. Хотелось отомстить отцу, доказать, что он напрасно ни в грош меня не ставит.

– Доказал?

– Ну, я ждал несколько иного эффекта, – Фос потер виски кончиками пальцев и огладил бороду. – Но, по крайней мере, после этого он уже не мог продолжать делать вид, что меня не существует.

Он задумчиво посмотрел вдаль, туда, где искрились чистые прозрачные воды, укачивая, как колыбели, маленькие рыбацкие лодки.

– Она клялась, что не расскажет отцу, что это останется нашей тайной. Но он пытал ее и сжег ей руки, чтобы она созналась.

– Как это… сжег? – у Юкона в груди похолодело.

– Толкнул в камин, – коротко бросил Фос. – А после отправил своих цепных псов сюда, в Луксмир, в замок, чтобы выкрасть тебя. Если бы не отец… В общем, тогда я и принял решение оградить тебя. Бо согласился помочь мне. Мы пробудили твой мир и уничтожили переход.

«Доверить воспитание помилованному убийце», – вспомнилось Юкону замечание Императора, но он не спешил с вопросами.

– Риад ни о чем не знал, Асса тоже. Но Шанна… Она умеет… Воздействовать на меня. Пожалуй, тебя спасло лишь то, что, когда она выяснила правду, вы с Бо уже отбыли. Потом случился заговор против Виехо, и Шанне потребовалось время на то, чтобы занять трон. Думаю, она все время искала тебя. Но в этой битве я одержал победу.

У Юкона закололо под левым ребром, когда он неожиданно понял, что все это время Фос говорил о Шанне с той нерастраченной тоской, какой мучаются перед смертью, вспоминая лучшие мгновения прожитого. Говорил о матери Юкона, о той, что дала его сыну жизнь, от которой тот совсем недавно хотел добровольно отказаться. Он вспоминал холодные глаза, строгий, непрощающий ошибок взгляд и ту страсть, с которой она боролась за свою правду.

В тот момент что-то навсегда сдвинулось внутри Юкона, но он еще не понял, что именно. Только незаметно потер черную бусину в браслете на запястье.