Крабы-убийцы

Жуткие, размером с блюдца глаза вожака блестели в ярком лунном свете. Каким-то образом он общался с остальными, отдавая приказы. Затем краб заковылял вперед, два-три раза повернулся кругом, взрыхляя песок, и встал мордой к остальным, помахивая клешней. Те двинулись вперед, выстраиваясь в колонны и группы.

— Что-то происходит, — пробормотал Клифф. — Он будто что-то почувствовал!

На душе у профессора было неспокойно. Он оглянулся на участок неровной земли, который отделял их от основной части острова, мощеной дороги и безопасности. Песок был мягким и глубоким и грозил серьезно затруднить продвижение. Клифф задался вопросом, насколько быстро эти гигантские крабы умеют перемещаться по такой местности и смогут ли они с Пэт оторваться от них.

— Ты же не думаешь, что они учуяли нас?

— Не знаю. Я бы так не думал, но… будь готова бежать. Держись за меня.

Гигантские крабы пришли в движение. Наступая явно военным строем, они издавали характерное пощелкивание. Передвигались ракообразные довольно быстро, но у Клиффа Давенпорта было неприятное чувство, что они наступают раза в два медленнее, чем могли бы.

Крабы не останавливались. Клифф крепко сжал липкую от пота руку Пэт. Ракообразные почти поравнялись с ними и двигались параллельно им, следуя в сторону южного берега острова. Клифф приготовился. Едва крабий король прикажет своим «войскам» двинуться в их сторону, он рывком поднимет Пэт на ноги и побежит так быстро, как никогда еще не бегал. Мысленно он ругал себя за то, что вообще взял ее с собой, хотя в глубине души понимал, что ничто не заставило бы ее остаться в Лланбедре.

Чудовищный краб был уже почти в двадцати ярдах от них. Внезапно он остановился. Клифф напрягся и уже готов был бежать со всех ног, когда гигантское существо снова ускорилось и жуткое щелканье эхом разнеслось над дюнами.

— Они не заметили нас. — Клифф облегченно вздохнул, и армия крабов продолжила путь, следуя параллельным курсом. — Но что-то ими движет. Смотри, они почти бегут!

Так оно и было. Жуткие твари рванули вперед, и в их движении чувствовалась определенная целеустремленность. Это был не случайный набег на сушу.

Клифф и Пэт оказались не в силах оторвать глаза от чудовищного вожака. Взмахами клешни он дирижировал каждым движением остальных крабов. Они моментально подчинялись ему, поворачиваясь влево или вправо, ускоряясь или замедляясь.

Что-то еще двигалось на залитом лунным светом пляже, на некотором расстоянии от крабов. Нечто, ковыляющее и шатающееся с почти такой же, как у них, неуклюжестью.

— Господи! — Клифф Давенпорт от страха и беспомощности, отразившихся на его лице, опустился на колени. — Вот за кем они гонятся — за Бартоломью! Он их не видел!

Клифф был прав. Бартоломью, который приволакивал ногу и то и дело останавливался, чтобы порыться в скоплениях водорослей, был уже в ярдах двадцати от наступающих крабов.

— О боже, нет! — Пэт Бенсон прижалась к Клиффу. — Можем мы что-нибудь сделать? Хотя бы предупредить его?

Профессор медленно покачал головой.

— Нет, — выдохнул он. — Мы ничего не сможем сделать. Он глухой. Он не слышит. Он даже не видит. Они почти его настигли. Господи!

Самым страшным было то, что Бартоломью не кричал. Клифф и Пэт видели все происходящее как на ладони. Могучая клешня поймала бродягу за больную ногу. Крабий король заявил на него свои права. Треск ломающейся кости был слышен даже сквозь возбужденное щелканье многочисленных клешней.

На долю секунды Бартоломью смог освободиться. Он откатился в сторону от нападающего — от одной ноги остался обрубок, из которого хлестала бордовая жидкость, поблескивая в лунном свете, как выдержанное красное вино.

Клиффу и Пэт было отлично видно лицо бродяги, когда тот впервые увидел крабов. Большие глаза расширились, а из бесформенного рта летели беззвучные то ли проклятия, то ли мольбы, то ли молитвы. Он хватался за то место, где недавно была нога, и его пальцы окрашивались в бордовый цвет.

Крабий король снова двинулся на беспомощную жертву. Остальные ракообразные замерли в стороне, даже не пытаясь подойти к искалеченному человеку. Очевидно, эта добыча была королевской собственностью.

С невероятной скоростью острая как бритва клешня зацепила другую ногу, ампутировав ее с еще большей легкостью. От нижних конечностей бродяги осталось два окровавленных обрубка. Рука оказывала тщетное сопротивление. Еще один щелчок. Затем еще один.

Беспомощный, жалкий человеческий торс корчился на пропитанном кровью песке. Глаза молили о смерти, но крабий король не спешил. Он подхватил одну ногу, поднял ее вверх, будто любуясь капающей с нее кровью, а затем неуловимым движением бросил конечность в толпу сгрудившихся крабов.

Раздалось возбужденное щелканье. Последовала внезапная суматоха. Крабы принялись драться за лакомый кусочек, но их беспокойство было напрасным. В толпу полетела еще одна нога и обе руки. Щелканье напоминало пулеметный огонь.

Чудовищный краб не обращал на остальных никакого внимания. Он получил, что хотел. Жизнь быстро покидала тело Бартоломью, но сознание не спешило этого делать.