Кракен

– Мистер Хэрроу? – спросил он голоском тоненьким, как его усики. Пожал Билли руку. – Я старший инспектор Бэрон. Вы общались с моим коллегой, Малхолландом?

– Да. Где он?

– Да нет. Его здесь нет. Дело перешло ко мне, мистер Хэрроу. Что-то в этом роде. – Он склонил голову: – Приношу извинения за то, что заставил ждать, и большое спасибо за то, что пришли.

– В смысле – переходит к вам? – спросил Билли. – Женщина, которая говорила со мной вчера вечером, не… Если честно, она вообще какая-то хамка.

– Впрочем, раз мы заняли вашу лабораторию, – сказал Бэрон, – куда вам еще пойти, а? Надо думать, пока мы не закончим, боюсь, заворачивать свои банки вы не сможете. Представьте себе, что вы в отпуске.

– Серьезно, в чем дело? – Бэрон вел Билли по коридорам с лампами дневного света. Здесь Билли осознал, какие у него грязные очки. – Почему дело перешло к вам? И вы в такой дали… В смысле, без обид…

– В любом случае, – сказал Бэрон, – обещаю, что не задержим вас дольше чем нужно.

– Не понимаю, чем могу вам помочь, – сказал Билли. – Я уже рассказал вашим все, что знал. В смысле, Малхолланду. Он где-то прокололся? Вы за ним подчищаете?

Бэрон остановился и повернулся к Билли.

– Прямо как в кино: все вот это, да? – сказал он. Улыбнулся: – Вы говорите: «Но я же все рассказал вашим офицерам», – а я говорю: «Ну, а теперь расскажете мне», – и вы мне не доверяете, и сперва мы оба темним, а через несколько вопросов вы говорите с шокированным видом: «Вы думаете, что замешан я?» И так будем ходить кругами.

Билли лишился дара речи. Бэрон продолжал улыбаться.

– Заверяю вас, мистер Хэрроу, – сказал он, – вас никто не подозревает. Честное бойскаутское. – Он поднял ладонь.

– Я и не думал… – выдавил Билли.

– Теперь, раз мы разобрались, – сказал Бэрон, – как думаете, может, пропустим дальнейший сценарий и вы мне просто поможете? Вот и чудненько, мистер Хэрроу, – напел он своим голоском. – Вот и миленько. А теперь закончим с этим.

Билли впервые оказался в допросной. Все прямо как в телевизоре. Маленькая, бежевая, без окон. С другой стороны стола были женщина и еще один мужчина. Мужчина – лет сорока, высокий и властный. В непримечательном темном костюме. Лысоват, подстрижен под корень. Он сложил тяжелые руки и смерил Билли ровным взглядом.

Первое, на что Билли обратил внимание в женщине, – молодость. Она казалась вчерашним подростком. Это она, осознал Билли, та самая полицейская, которая мелькнула в кратком камео в музее. На ней была синяя униформа Столичной полиции, но носила она ее куда более неформально, чем, можно подумать, положено по уставу. Не застегнута, как бы накинута. Чистая, но в складках, латках и наворотах. И макияжа на девушке было больше, чем можно представить допустимым, а светлые волосы – в модной и растрепанной прическе. Она казалась ученицей, которая подчиняется букве, но бунтует против духа правил школьной формы. Она на него даже не взглянула, и он не мог разглядеть ее лицо получше.

– Ну ладно, – сказал Бэрон. Второй мужчина кивнул. Молодая полицейская стояла, прислонившись к стене, и возилась с мобильным телефоном.

– Чай? – спросил Бэрон, показывая Билли на стул. – Кофе? Абсент? Шучу, конечно. Я бы сказал: «Сигарета?» – но в наши дни, сами понимаете.

– Нет, ничего, – сказал Билли. – Я бы только…

– Конечно-конечно. Ну-с. – Бэрон сел, достал из карманов клочки бумаги и что-то в них поискал. Безалаберность казалась неубедительной. – Расскажите о себе, мистер Хэрроу. Вы вроде бы куратор?

– Ну да.

– И это значит?..

– Консервация, каталоги, все в таком духе. – Билли теребил очки в руках, чтобы не смотреть никому в глаза. Он пытался определить, куда смотрит девушка. – Консультация о стендах, сохранение всего в хорошем качестве.

– Всегда этим занимались?

– В общем, да.

– И… – Бэрон прищурился на записку. – Мне сообщили, что это вы подготовили кальмара.

– Нет. Все мы. Я… Это командная работа. – Второй мужчина сидел рядом с Бэроном, ничего не говорил и смотрел на свои руки. Девушка вздохнула и ткнула в телефон. Казалось, она во что-то играет. Она поцокала языком.

– Вы же были в музее, да? – спросил ее Билли. Она бросила взгляд. – Это вы мне звонили? Вчера? – Ее уайнхаусовская прическа запоминалась. Она ничего не ответила.

– Вы… – Бэрон показывал на Билли ручкой, все еще листая бумаги, – скромничаете. Это вы спец по спрутам.

– Не понимаю, что вы имеете в виду. – Билли поерзал. – Когда приходят такие вещи, понимаете… Мы все над ними работаем. И стар и млад. В смысле… – Он описал руками в воздухе огромность.

– Ну-ну, – сказал Бэрон. – Вы же умеете с ними управляться, да? – Он поймал взгляд Билли. – О вас все так говорят.

– Не знаю, – пожал плечами Билли. – Я люблю моллюсков.

– Какая очаровательная скромность, молодой человек! – сказал Бэрон. – Но вы никого не обманете.