Крах империи евреев

Между временем возникновения и развития жесткого централизованного экономического контрольного образования и временем обращения евреев к ссудо-залоговым и ростовщическим операциям по отдельным странам наблюдается полное соответствие по времени. При этом, чем ранее начинался переход евреев к преимущественному занятию ссудо-залоговыми и денежными операциями, тем ранее переходили они в «собственность» и исключительное подчинение центрального аппарата власти. Прежде всего, это началось во Франции и Англии. И сопротивление местных властей этому жесткому контролю со стороны центральной власти началось одновременно этому процессу. Сначала в форме конфискации всего их имущества и изгнания евреев из Франции. Евреям ставилось при этом в вину, прежде всего, их занятие ростовщичеством. К этому времени, по свидетельству современного этим событиям летописца, почти половина города Парижа оказалась в их руках в качестве залога. (Rigord. Gesta Phil-Aug (ed. Duchesne). Имущество евреев, как во владениях самого короля, так и во владениях его баронов приведено было в известность и по соглашению было поделено между королем и баронами. Однако центральная власть проводила свою линию уверенно и жестко. Спустя семнадцать лет имперские казначеи – евреи были возвращены во Францию, причем им вновь предоставлена была полная свобода заниматься ссудными и ростовщическими операциями, то есть именно тем родом деятельности, который ранее будто бы послужил главным мотивом для их изгнания. На самом же деле, центральная имперская власть просто силовым путем насадила контроль евреев над наместниками Франции. Практика последовательных изгнаний и возвращений (повторявшихся периодически) сделалась во Франции с этого времени наиболее обычной формой общения власти и евреев. При Филиппе IV Красивом евреи были вновь изгнаны из Франции сразу же после разгрома тамплиеров и возвращены лишь при преемнике Филиппа. (Ordonnances des rois de France. T. I). После этого в течение всего четырнадцатого столетия евреи жили во Франции спокойно. Центральная власть победила. Практика изгнаний евреев из Франции являлась лишь последовательным проведением в жизнь принципа, который господствовал и во Франции одинаково так же, как и в Англии, и согласно которому «в этом доме – хозяин король». В противовес ему имперская власть выдвигала принцип «еврей ничем не может владеть на правах полной собственности, и все, что он приобретает, он приобретает не для себя, а для императора». Причем этот последний взгляд в свою очередь обосновывался тем положением, что евреи и самым правом на жизнь пользуются не ради себя самих, но только ради других. Так смотрела на евреев имперская власть.

Вернемся к положению евреев в Англии и к отношению к ним со стороны английской короны. Здесь евреи практически с самого начала этого периода выступают не столько как торговцы, за исключением создания Лондонской Ганзы, сколько как банкиры и ростовщики. Соответственно с этим именно в Англии ранее, чем где-либо, они признаются и декларируются исключительной собственностью империи, соответственно и короны. «Евреи, – говорит Кеннингэм, – появились в Англии и жили на положении простой собственности, пользовавшейся покровительством короля, они не занимали какого-либо особого положения в обществе, а существовали в качестве королевского имущества и все, что они имели, было не их, а его собственностью». Такой взгляд на евреев был уже в полной силе еще при Генрихе II, в царствование же его ближайшего преемника Ричарда, как мы уже видели, в целях более верного способа контроля над ссудными операциями, учреждено было специально еврейское казначейство с отделениями во всех главных городах. Король не только считался собственником и распорядителем еврейского имущества, но и самые ссудные операции, производившиеся евреями, совершались как бы от лица короля, по отношению к которому еврей являлся не более, как доверенным лицом. Все сделки, заключавшиеся евреями, регистрировались в еврейском казначействе, после чего долги им признавались долгами королю. То, что евреи были государственными служащими, подтверждает законодательство Англии. Еврей-заимодавец не мог по собственному произволу, без специального королевского разрешения, вступать в то или иное соглашение с должником относительно изменения условий платежа, не мог освободить последнего от уплаты долга, даже если хотел это сделать. (Madox. The history and antiquities of the Exchequer. C. VII). В случае если еврей оказывался не в состоянии уплатить наложенной на него суммы, его долги переводились непосредственно на имя короля, и должники приглашались или уплатить деньги королю, или же заключить с ним новое условие. (Gross. The exchequer of the Jews). Это соответствовало Французскому законодательству. Во владениях каждого барона действовало правило: les meubles aux juifs sont au baron (имущество евреев принадлежит барону). (Ducange., s. v. Judaei.; cp. Ordonnances des rois de France. T. I.).