Крах империи евреев

Отметим, внедрение новой экономической политики происходило повсеместно, но выведение евреев из подчинения, пока что местным управленцам и уход их под руку главного имперского наместника и, в последствии, напрямую под центральную имперскую власть осуществлялся постепенно от окраин Империи к центру.

В то время как во Франции и в Англии право короны на евреев и их имущества является уже действующим институтом, то есть в Англии даже учреждено еврейское казначейство, в Германии самый институт Kammerknechtschaft'a в это время едва только намечается. Все попытки отнести возникновение этого института к более раннему времени и доказать его существование еще в каролингскую и даже меровингскую эпохи (Waitz. Deutsche Verfassunggeschichte. Band V. S.; Brunner. Deutsche Rechtsgeschichte. Band I.; Dahn. Deutsche Geschichte. Band I. 2) представляются несостоятельными, так как во всех тех случаях, на которые эти попытки опираются, отсутствуют типичные признаки Kammerknechtschaft'a, именно, признание евреев исключительной собственностью императорской короны, с одной стороны, и отсутствие признаков систематического вымогательства и обложения евреев какими-либо специальными сборами в пользу императорской короны – с другой.

Евреи в Германии признаются исключительной собственностью императора, даже не князей и графов, и в качестве только таковой жалуются и пережалуются другим лицам на известный срок или бессрочно в качестве подарка, лэна, залога. Даже привлечение евреев в местности, где они до того отсутствовали, считалось императорской регалией и в случае соответствующего разрешения должно было специально оплачиваться. (Stobbe. S. 23).

Местные короны и здесь, как в Англии, только быть может с меньшей откровенностью, признавались в принципе распорядительницами долгов евреям и выступали как бы в качестве верховного кредитора. Император считал себя, по крайней мере, вправе освобождать должников евреям от уплаты, как процентов, так и самих долгов. Иногда это делалось от его имени. Так, Людвиг Баварский освободил от всех долгов бургграфа Иоганна Нюрнбергского. (Monomenta Zollerana, III, № 110). Освобождение от уплаты долгов евреям и местным властям, в пользу казначейства, возведено было в систему, причем действие его распространялось уже не на отдельных лиц и не на отдельные города, но на целые обширные территории. Первый и наиболее интересный случай применения такого отпущения долгов в широких размерах представляет соглашение между императором и представителями более чем двадцати швабских городов, согласно которому за плату 4000 гульденов участвовавшие в этом соглашении города становились полными распорядителями всех сумм, задолженных жившим в них евреям. (Hegel. Chroniken der deutschen Stadte. Band I. Leipzig, 1862).

Спустя всего пять лет, было вновь проведено сложение еврейских долгов, распространившееся на этот раз на всю Баварию, Вюрцбург и на многие отдельные города вне этих территорий. (Hegel. Chroniken. Band I; Wiener. Regesten zur Geschichte der Juden wahrend des Mittelalters. Band I. 1862).

Принцип непосредственного подчинения евреев имперской и королевской власти, так широко применявшийся в государствах средней и северной Европы, признавался и в Испании. Так, например, согласно закону, изданному в правление аррагонского короля Иакова I, евреи объявлялись состоящими под специальным «покровительством» короля. «Все евреи, – говорится в этом законе, – живущие в наших владениях, принадлежат королю и состоят со всем своим имуществом под нашим особым попечением». (Дубнов. Всеобщая история евреев. Т. П.). Подчиненность евреев королевской короне, таким образом, и в Испании, в принципе, была выражена с достаточной определенностью. После того как мы выяснили причины и условия перемены, происшедшей в положении евреев приблизительно во второй половине средневекового периода, и определили с приблизительной точностью хронологические рамки и границы этого процесса в отдельных странах, мы можем считать нашу задачу, по крайней мере, в отношении собственно экономических условий жизни средневековых евреев выполненной.

В дальнейшем экономические судьбы западноевропейских евреев не заключали уже в себе столь значительных изменений и поворотов и потому не возбуждают каких-либо спорных вопросов и сомнений. В течение всей остальной половины средневековья, вплоть до времени изгнания евреев из отдельных стран и местностей, ссудо-залоговые и кредитные операции и рядом с ними мелкое ростовщичество остаются преимущественным и наиболее типичным, если, быть может, и не исключительным родом их экономической деятельности. Нам остается коснуться лишь вопроса о том, в какой мере и во вторую половину средневековья евреи продолжали принимать участие в собственно торговых операциях, а также вопроса об их взаимоотношениях с окружающим миром, вопроса, который, как мы видим, в последнее время решается исследователями не совсем согласно.