Крах советской модели экономики

котором господствует диктатура пролетариата и функционирует плановая, нерыночная

экономика.

Ленин и Сталин осуществили построение социализма в одной отдельно взятой стране

и считали, что плановая социалистическая экономика – самая эффективная в мире. Они

полагали, что по примеру Советского Союза многие другие страны встанут на путь

социализма и свершится мировая социалистическая революция, которая даст импульс для

ликвидации эксплуатации в мировом масштабе и построения коммунистического общества, где все люди будут трудиться и получать за свой труд по потребностям.

Но уже в начале 20-х годов австрийский экономист Л.Мизес показал, что коммунизм

– это блеф и утопия, что социалистическая экономика, лишённая рыночных механизмов и

базирующаяся на субъективистских решениях чиновников, никогда не создаст эффективного

производства и распределения благ, отсутствие экономической свободы приведёт экономику

в тупик, к разочарованию трудящихся масс.

Как уже упоминалось, в середине 30-х годов польский экономист О.Ланге, базируясь

на опыте НЭПа в СССР, собственных оценках функционирования централизованной

плановой системы в нашей стране, а также опыте мирового экономического кризиса 1929-1933 гг., выдвинул теорию «рыночного социализма». Эта теория, в отличие от взглядов

Мизеса, опиралась на социалистическую идею, на социализм, как общественную и

экономическую систему, предлагала внедрить в неё частично рыночные рычаги и стимулы, даже искусственные цены спроса и предложения, соединить план и рынок. Она была

поддержана и работами таких польских экономистов, как М.Калецкий, В.Брус, К.Ласки.

Австрийский экономист Ф.Хайек также безоговорочно выступил против теории

«рыночного социализма», доказывая, что это дорога в рабство. Однако после войны взгляды

О.Ланге получили поддержку в Югославии, Польше и Венгрии, которые и начали

практические эксперименты с теорией «рыночного социализма». Чем всё это закончилось, теперь хорошо известно.

Со временем эти страны отказались от этой теории и от пути, к которому призывали

О.Ланге и его последователи. Как писал известный английский советолог А.Ноув, теория

«рыночного социализма», которая на практике наиболее полно реализовывалась в Венгрии

после 1968 г. в рамках так называемого «нового экономического механизма», не только не

решила проблем реального реформирования командно-административной экономики, но и

отвлекала от их решения. Другой крупный западный специалист в области

социалистической экономики, венгерский экономист Я.Корнаи, считает, что на самом деле

нет никакого «третьего пути» в развитии экономики, нет альтернативы западной рыночной

экономике ни в одном из её вариантов. Опыт Венгрии продемонстрировал «полный провал

попыток соединить общественную собственность с рынком».15 Система «рыночного

социализма» на деле лишь симулировала рынок, а не создавала его реально, не отменяла

авторитаризм, однопартийность и командование сверху. Естественно, что она не смогла

закрепиться нигде, где с нею проводились эксперименты.

Таковы результаты функционирования СМЭ в условиях реального социализма, имевшего место в странах Центральной и Восточной Европы. Так же как и Советский Союз, эти страны построили у себя именно то, что и хотели, что и было задумано. Но эта попытка

оказалась исторически несостоятельной, глубоко ошибочной. Коммунистический

эксперимент, где бы он ни проводился, был изначально обречён, нигде не закрепился и не

дал ожидаемых результатов. Поистине у него нет и не будет перспектив ни в мире, ни в

нашей стране. Сегодня уже ясно, что работоспособная и эффективная экономика требует

широкой предпринимательской свободы и предпринимательского духа, конкурентной

среды, разнообразия форм собственности, полной автономии выбора, зрелой рыночной

15 См.: A.Nove. The Economic of Feasible Socialism Rivisted. Harper Collins Academic, 1991, p. 258.

инфраструктуры, конструктивного государственного регулирования и, конечно, партнёрства

в рамках современного мирового хозяйства.

З а к л ю ч е н и е

Дав анализ содержания и генезиса формирования советской модели экономики, тех

тенденций и факторов, которые к ней привели, я хочу прямо ответить на вопрос: А почему

мы от неё отказались? Ведь эта модель в значительной мере ещё практикуется в Китае и в

ещё большей степени в КНДР и на Кубе. По ней ностальгирует значительная часть наших

сограждан, активно голосуя за КПРФ.

Я убеждён, что она, эта модель, умерла у нас естественной смертью, выработав весь

свой ресурс и проявив полную свою неэффективность. То есть она могла приносить эффект

в условиях короткого периода мирного времени для решения конкретных, часто больших

задач с использованием чрезвычайных и мобилизационных методов. Она могла приносить

эффект в условиях военного времени, когда требовалось собрать в один кулак все