Крах СССР

Рабочие и стали бульдозером перестройки, который крушил советский строй. На тех, кто сидел за рычагами, здесь отвлекаться не будем. Б.И. Максимов, изучающий социологию рабочего движения во время перестройки и реформы, дает такую периодизацию этапов [100]:

Первый: активное участие рабочих в действиях по «улучшению» советского строя под знаменем социализма и с риторикой идеологии рабочего класса.

— Второй: переход от «улучшения социализма» к критике советских порядков без отказа от «социализма» в целом, хотя рабочих и использовали в качестве разрушителей системы.

— Третий: рабочие поддержали «переход к рынку», но «молча». Они выступили в роли соисполнителей преобразований «сверху». Они следовали «иллюзиям народного капитализма», за прежнюю систему не держались, новая не пугала ввиду незнания и непонимания того, что происходило…

— Четвертый: кардинальный переход к протесту против новых порядков. Недовольство ими стало всеобщим, его усилило возмущение «большим обманом». Это восприятие не вело к практике, рабочие находились под гипнозом неотвратимости (необратимости) реформ, «входили в положение» руководства, лишения воспринимались как неизбежные, почти как стихийные бедствия.

Из всего этого видно, что ни на одном повороте хода этих событий рабочие не выступили как исторический субъект, как общность, сплоченная развитой информационной и организационной системами. Как только они лишились представительства в КПСС, профсоюзах, министерствах и СМИ, обрушились те связи, которые соединяли их в общность, дееспособную и даже могучую в советских условиях. Они вновь стали группой-в-себе— рабочие есть, а общность демонтирована.

Первый удар, нанесенный всей общности советских рабочих с целью ее демонтажа, состоял в ее дискредитации. Приведем большую выдержку из работы О.А. Кармадонова:

«В периоды глубоких социальных трансформаций реестры престижных и не престижных групп могут подвергаться своего рода конверсии. Группы, престижные в «спокойные» времена, могут утратить таковое качество в ходе изменений, а группы, пребывавшие в социальной тени, выходят в центр авансцены, и возврата к былому не предвидится…

Поощрения в данном типе стратификации включают, прежде всего, объем общественного внимания к группе и его оценочный характер. Общественное внимание можно измерить только одним способом — квантифицировать присутствие данной группы в дискурсе масс-медиа в тот или иной период жизни социума. Полное или частичное отсутствие группы в дискурсе означает присутствие ее в социальной тени. Постоянное присутствие в дискурсе означает, что на эту группу направлено общественное внимание…

Драматичны трансформации с группой рабочих— в референтной точке 1984 г. они занимают максимальные показатели по обоим количественным критериям. Частота упоминания — 26 %, объем внимания— 35 % относительно обследованных групп. Символические-триады референтного года подчеркивают важную роль советских рабочих. Когнитивные символы (К-символы) — «коллектив», «молодежь» — говорят о сплоченности и привлекательности рабочих профессий в молодежной среде. Аффективные символы (А-символы) — «активные», «квалифицированные», «добросовестные» — фиксируют высокий социальный статус и моральные качества советских рабочих. Деятельностные символы (Д-символы)— «трудятся», «учатся», «премируются» — указывают на повседневность, на существующие поощрения и возможности роста…

В 1985 г. резко снижаются частота упоминания и объем внимания к рабочим — до 3 и 2 % соответственно… Доминирующая символическая триада более умеренна, чем год назад, К-символ — «трудящиеся» А-символ — «трудолюбивые», Д-символ — «работают»…

Снижение внимания к рабочим объясняется отказом от пропаганды рабочего класса в качестве «гегемона», утратой к нему интереса, другими словами, экономической и символической депривацией данной общности. Работают символы и символический капитал. Утратив его, рабочий класс как бы «перестал существовать», перешел из состояния организованного социального тела в статус дисперсной и дискретной общности» [76].

Выведение в тень промышленных рабочих произошло не только в СМИ и массовом сознании, но и в общественной науке— рабочий класс перестал быть объектом изучения общности. Красноречивы изменения в тематической структуре социологии. Предпочтительными объектами социологии стали предприниматели, элита, преступники и наркоманы. В любом индустриальном обществе рабочий класс является объектом постоянного внимания обществоведения. Обществоведение, «не видящее» этого класса и происходящих в нем (и «вокруг него») процессов, становится. инструментом не познания, а трансформации общества.