Крамнэгел

– Проникнув в банк, я собирался его поджечь.

– Вы соображаете, что несете? Сержант, этих слов в протокол не записывать!

– Конечно, соображаю! Если б в дыру, которую я проделал в стене, полезла полиция, я бы сказал им, что в банке начался пожар, а чтоб сомнений не было, бросил бы туда одну из своих малюток, ясно?

– Но как вы вообще додумались до взрывчатки и горючей смеси? Кто вам изготовил бомбу и смесь?

– Я сам все изготовил! – рявкнул Гарри.

– Ни черта вы сами не изготовили! – закричал в ответ Пьютри.

– Не верит, – вдруг захихикал Гари. – Он мне не верит! – И снова сцепил челюсти так, что исчезли губы.

Пьютри раздраженно посмотрел на него.

– О боже мой, только этого еще не хватало. Ну хорошо, вы сами ее изготовили, сами.

– Так-то оно больше на правду похоже.

– Но кто же вас научил?

– Сам сделал. А кто учил – неважно.

– Мне как раз важно.

– Сам сделал, и все тут.

– Да вы же в жизни ничего сами не сделали.

– Спорим?

Придя в отчаяние, Пьютри сгреб Гарри за плечи, рывком поднял его из кресла и завопил:

– Кто?! Кто вас надоумил, Гарри?!

– Он, – ответил Гарри испуганно.

– Кто он?

– Барт. Мой кореш. Большой янк с веснушками. Лучший стрелок на Западе. Дрался с Диллинджером.

– Крамнэгел? – переспросил Пьютри не веря собственным ушам.

– Во-во, он самый. – Гарри был полон желания поддержать репутацию друга.

– И он совсем не виноват, что у меня не вышло. Он-то мне все растолковал как надо. Он не виноват – просто у меня грохнуло раньше времени. Я, наверное, не тот провод к будильнику подсоединил, или он отошел, или будильник я взял какой-то барахольный, поди пойми. В общем, бомба должна была рвануть в час ночи, а рванула, только я ее поставил.

– Как вы прибыли на место преступления?

– Автобусом.

– Народу ехало много?

– Пришлось стоять.

Пьютри закрыл глаза: его била мелкая дрожь.

– Ну, хоть она и рванула раньше положенного, я все равно мог забраться вовнутрь и взять деньги. Одного вот только не учел.

– Чего же именно?

– Пылищи. Я же еще в первую мировую наглотался газа, а потом схватил туберкулез. Одно осталось легкое. Вот про пыль и не подумал – дышать-то не смог, а то б пролез вовнутрь и зажег горючку.

В Скотленд-Ярде все забегали. Снеслись с тюрьмой. Майор Эттлиси-Гор опросил надзирателей, и один из них припомнил сцену прощания друзей.

– Так точно, сэр, ясно помню. Как Крамнэгел говорил Гарри: «Иди покажи им – с приветом от меня, от Большого Барта».

– Вот как, – мрачно произнес майор. – А еще с кем-нибудь этот Большой Барт беседовал, вы не заметили?

– Никак нет, сэр, он ведет себя очень замкнуто, – доложил другой надзиратель, и все его коллеги подтвердили это, за исключением одного, который видел, как Крамнэгел не раз прикуривал у Неда Прэтфолда. Майор Эттлиси-Гор сразу насторожился. Нед Прэтфолд был одним из самых многообещающих талантов преступного мира Британии – больше, правда, пока обещающим, чем добившимся рекордных результатов. Нет, все эти прикуривания не пришлись начальнику тюрьмы по душе. Где-то в глубине его подсознания засело туманное изображение американских гангстеров, неизменно обсуждающих каждый свой отчаянный шаг, прикуривая друг у друга, обжигая спичками палец за пальцем. Весьма вероятно, что это была всего лишь картинка, навеянная виденными в юности гангстерскими боевиками, но кто знает, как попадает в наш мозг добрая половина содержащейся в нем информации? Достаточно будет сказать, что вставшая перед умственным взором майора сценка подействовала на него весьма убеждающе, и по его просьбе Крамнэгела перевели в отделение максимально строгого режима расположенной на морском острове тюрьмы – как раз в тот день, когда апелляцию Крамнэгела отклонили.

11