Крампус, Повелитель Йоля

– Мне надоела твоя болтовня, – сказал Санта и прянул вперед, взмахнув своим огромным мечом – широкий, мощный размах, великолепный удар, призванный снести Крампусу голову с плеч. Но Крампус отпрыгнул в сторону, и удар, предназначенный для его шеи, обрушился на пол. Меч увяз в земле.

Санта явно не был готов к тому, что Крампус проявит подобное проворство. Он рывком высвободил меч, и занес его опять. Крампус не двинулся с места; он направил на Санту копье.

– Пора напомнить тебе, кто ты такой!

Санта покачал головой. Вид у него был чуть ли не скучающий.

– Ну и зачем тебе понадобилось устраивать этот балаган? Ведь должен же ты сознавать, что все твои усилия абсолютно бесполезны? Попытайся хотя бы достоинство сохранить.

– Тебе еще многое предстоит узнать, – прошипел Крампус. – За многое ответить. Я здесь для того, чтобы это произошло. За Хугина и Мунина, за Гери и Фреки, за всех, кого ты использовал, а затем бросил, как ненужный хлам, за всех, кого ты предал, кто истекал кровью ради твоих амбиций. Но больше всего… за меня.

Санта бросился на него, замахиваясь своим огромным мечом. Крампус пригнулся, скользнул под меч, выпрямился как раз в тот момент, когда Санта неся мимо, как пушечное ядро, сделал один быстрый выпад и отскочил.

Санта повернулся, готовый к следующей атаке, но вдруг заколебался, и на лице у него появилась неуверенность, а потом – самое настоящее недоумение. Он опустил меч; посмотрел на руку. Плечо пересекала тонкая красная линия, которая под его взглядом становилась все шире. Алая капля, набухнув, скатилась вниз, упала с пальцев. Санта притронулся к порезу, посмотрел на кровь у себя на пальцах.

– Что это за шутки?

– Видел бы ты свое лицо! – сказал Крампус. – Это зрелище стоит всех тех лет под землей.

Санта попробовал кровь на вкус.

– Это невозможно.

– У здания, построенного на лжи, фундамент слабый, дорогой мой старый друг.

Санта молча смотрел на него. Он все еще не понимал.

– Ты что, не видишь? Ты лгал самому себе так долго, что забыл правду? Подумай. Вспомни.

И тут Крампус увидел это – как удивление перерастает в тревогу.

– Да. Да, – усмехнулся Крампус. – Санта-Клаус, может, и неуязвим, но Бальдр – нет!

Крампус поднял копье так, чтобы свет фонаря отразился от древнего металла, и послал зайчик Санте в лицо.

– Ты мог одурачить мир, одурачить самого себя, но это ты одурачить не сможешь.

Санта, сощурившись, вгляделся в копье, и его брови сдвинулись.

– Как? Оно было уничтожено! Один велел его уничтожить.

– Очевидно, он этого не сделал. Я нашел его на дне моря, среди твоих костей. Среди костей Бальдра.

Глаза у Санты распахнулись, и недоумение у него на лице сменилось шоком, обидой, а потом – впервые – Крампус увидел в его глазах страх. Санта отступил на шаг, бросил взгляд в сторону ворот.

Крампус расхохотался – громко, раскатисто.

– Ну, кто? Кто теперь в ловушке? – Повелитель Йоля выпрямился во весь рост и сделал глубокий вдох, ощущая, как сердце радостно грохочет у него в груди, переполненное ожиданием возмездия. Он оскалился, растянув черные губы, обнажая острые длинные клыки. Высунул язык и щелкнул хвостом. А потом прыгнул на седобородого богатыря, и его смех сменился рычанием.

Санта, казалось, пребывал в шоке, будто человек, потерявший дно под ногами и при этом забывший, как надо плавать. Он поднял меч, но было слишком поздно – Крампус отбил его защиту и нанес ему удар в руку. И теперь это была не царапина: копье пробило плоть до самой кости.

Санта испустил безумный вой, исполненный ярости и неверия, и пошатнулся, чуть не выронив меч.

Крампус отскочил с изящным разворотом, чуть ли не танцуя.

– Как ты сладка, месть! О, как ты сладка!

Санта стиснул рану, глядя в ужасе на брызжущую между пальцев кровь.

Крампус скакал с ноги на ногу, на носочках, точно тореро, ухмыляясь и хихикая.

Санта начал отступать к воротам, держа меч направленным на Крампуса. Тот неотступно следовал за ним, но позволил дойти до двери. Санта принялся шарить за спиной раненой рукой, нащупывая засов, не опуская меча и продолжая следить за Крампусом.

– Куда это ты собрался? – спросил Крампус. Санта облизнул губы; дюйм за дюймом он сдвигал засов. На лбу у него выступил пот.

– Ты – животное! – вскричал Санта. – Демон низшей касты, только и всего, таким был, таким и останешься!

Повелитель Йоля только фыркнул, и сделал вид, что нападает. Санта взмахнул мечом – дикий, безнадежный выпад, который не зацепил ничего, кроме воздуха. Крампус бросился вперед, и нанес удар Санте в запястье, из-за которого тот выронил меч. Клинок упал на пол между ними. Санта бросился за ним, и Крампус взмахнул копьем, поразив Санту в бедро. Легендарное копье легко прорезало ткань и плоть и впилось в кость. Крампус рывком высвободил оружие, и Санта упал на одно колено, схватившись за ногу. Сквозь стиснутые зубы у него вырвался крик. Кровь, хлеставшая из ран на руке, в запястье, из глубокого пореза на ноге, окрашивала в алый золотистую солому у него под ногами.

Крампус пинком отшвырнул меч подальше и шагнул к Санте.