Крапивник

— Вот, — мама положила перед Эдом письменную принадлежность и сосредоточилась на преподавателе. — Вернёшь после урока.

— Хорошо, — теперь он позволил себе расплыться в улыбке, записывая в тетрадку задачу по математике.

Лиловая дымка начала новое воспоминание.

Вокруг была суматоха. За одним столом с мамой стоял Эдмунд. Он судорожно хватал ртом воздух, пока преподаватель зельеваренья завязывал ему глаза чистой тканью.

— Мисс, — обратился к маме преподаватель. — Отведите мистера Рио в лазарет. Само собой, лабораторная работа у Вас зачтена.

Она кивнула и, взяв Эдмунда под локоть, мягко потянула к двери.

Вместе они вышли в коридор. Мама вела Эда к лестнице.

— Вот почему ты не мог делать всё по инструкции?

— Да я всё делал правильно.

— Ослепнуть входило в твои планы?

— Я просто ошибся, что ты сразу начинаешь?

— А я не хочу каждое занятие стоять рядом с взрывоопасными пробирками и водить тебя в лазарет. Осторожно, дальше ступеньки. Вот, держись за перила.

Мама положила ладонь моего будущего учителя на мрамор, но он зачем-то взял её за руку.

— У тебя такая классная кожа.

Мамы почувствовала как горят щёки:

— Что?

— Мягкая. Я что-то раньше не замечал, — Эд сосредоточенно гладил её руку.

— Хватит. Мы идём в лазарет, если будешь усложнять — пойдёшь сам! — мама не злилась, но маскировала смущение под раздражение.

В эмоциях Эдмунда, несмотря на жжение в области глаз, преобладало веселье и желание ещё её посмущать. Как умел выказывать симпатию, так и пытался.

— И голос красивый.

— Это первое предупреждения.

— Из пяти.

— Нет, Эд, из трёх.

— Да брось, я потрачу три, извинюсь, и ты дашь мне ещё два. Всегда так. Скажешь, я не прав?

Мама смотрела на хитрую улыбку смущённо и одновременно обиженно:

— Это второе, предупреждение, Эдмунд.

— Из пяти.

— Осталось одно. Ещё два получишь после пощёчины.

— Нет, Пацифика, — тон моего будущего учителя стал серьёзным. — Если бьёшь первой — значит, считаешь себя достаточно сильной для полноценной драки. Прости, но получишь сдачи.

— По-твоему нормально бить девочек?

— Бить — нет, а защищаться нормально. Ты ведь первая ударишь. Какое у тебя есть на это право?

— Ладно, убедил. Тогда я просто не буду с тобой разговаривать.

— А как я тогда узнаю, насколько я по жизни неправ? — с очаровательной улыбкой ответил Эдмунд.

— Однажды, я убью тебя, — надулась девчонка.

— Ну, всё-всё, извини.

— Всё идём, — закатила глаза мама и повела Эда вниз по лестнице.

Даже странно, что они ещё не встречаются.

Лиловая дымка открыла новый день. Май. Конец первого курса.

Мама поднялась из заполненной водой канавы, через которую прыгают на лошадях.

— Цела? — Эдмунд соскочил со своей лошади. — Я же сказал, тормози.

— Эдмунд, я потому и попросила тебя дать мне пару уроков верховой езды, что не умею этого делать! — мама собирала волосы, залепившие лицо. — По-твоему, я похожа на профессиональную наездницу?

Эд оглядел её с ног до головы. По лицу уже было ясно, что сейчас он ляпнет какую-нибудь глупость.

— Не похожа. Зато, если тебя это утешит, у тебя красивые ноги.

Девчонка зло посмотрела на парня. Широкие брюки, выбранные женщинами для верховой езды как раз из-за того, что скрывали формы не хуже юбок, промокнув, облепили бёдра.

— Знаешь, Рио, я тебе завтра принесу книгу по этикету. Не знаю как тебе, а окружающим точно понравится, если вы подружитесь.

И действительно, в следующем воспоминании мама вручила юноше томик.

— Для чайников не нашла. Надеюсь, сможешь разобраться.

— Я думал, ты пошутила.

— У тебя есть всё лето, чтобы прочитать.

Эд проводил уходящую девушку долгим взглядом.

Новый день. Теперь уже второй курс. Сентябрь.

Скверная старуха с недовольным лицом, по совместительству декан светлого факультета и преподаватель танцев, расхаживала по большому залу. Второкурсники стояли вдоль стен, разделённые на мальчиков и девочек.

— Вальс не так сложен, если вы являетесь хотя бы прямоходящими обезьянами. Большинство студентов, к сожалению, не могут похвастаться даже этим уровнем. Юноши, пригласите девушек.

Подростки начали ползать по залу. Парней вообще не радовало происходящее. Они как будто только что выползли из леса и не понимали человеческую речь: до того как сформировалась первая пара, они почти минуту топтались на середине зала, ожидая, что хоть кто-то покажет, как надо и объяснит, как выбрать девушку.

Ну что ж, прозвучало первое приглашение. Да, делая его, парень походил на пингвина, по ошибке подбивающего клинья к грациозной пантере, но дело сдвинулось с мёртвой точки — за ним потянулась остальная стая пернатых увальней. Наш в том числе.

Эдмунд, до этого только поглядывающий на маму и переминающийся с ноги на ногу, быстрым пингвиньим шагом направился к девочкам.

Стоит, кстати, заметить, что из всей парней его образ был самым ясным — на него мама смотрела чаще всего.

— Пацифика, пойдёшь? — Эд протянул к ней абсолютно прямую руку, так, будто она не гнулась в локте.

— Да, — мама, с едва заметным румянцем, взяла его ладонь.