Красавица, чудовище и волшебник без лицензии

Гоблины, не помнившие себя от радости — поручения принца на этот раз были для них просты и безопасны — принялись обустраивать место для будущей игры. Не успела Джуп опомниться, как все было готово: игральный стол, кубки с золотистым пенным нектаром, столик с медовыми закусками, и даже испуганный мэтр Абревиль, которого слуги внесли в зал без особого почтения — как торбу с ценным, но неприятным и беспокойным содержимым, — и усадили на стул, не обращая внимания на его писк и сопротивление. Вслед за птичником невесть откуда появились и сороки, кричащие во все горло, что их вновь попытались отстранить от придворной жизни.

— Это все происки Заразихи! — повторяла Сплетня. — Старый гоблин удаляет нас от двора!

— Заговор! Против нас плетут заговор! — трещала Небылица. — Нам не передали приглашение на игру! Кто утаил?! Кто украл? Или придворная дама хитрыми речами настроила Его Цветочество против нас?..

И пока сам принц не заверил их, что никто не рассылал приглашения, да и сорочьего слугу позвали в числе первых, сороки истошно вопили, призывая кары на головы врагов, в числе которых были все, кроме самого принца Ноа и Мимулуса, к которому склочные птицы успели по-своему привязаться. Еще толком не угомонившись, они уселись на плечи мэтра Абревиля, и принялись ласково поклевывать его за уши. Бедному волшебнику не оставалось ничего иного, кроме как молча терпеть знаки внимания от своих длиннохвостых покровительниц.

Спустя некоторое время появились и домоправители, пытавшиеся скрыть свою тревогу, но при виде карточного стола враз растерявшие остатки самообладания.

— Неужто… игра в карты? — жалобно спросил господин Заразиха, стащив с головы роскошную шляпу от волнения.

— Присаживайся, старый гоблин! — воскликнул принц, успевший пригубить нектара, который действовал на него самым безобразным образом. — В самом деле, мы давно не играли! И вы, госпожа Живокость, пожалуйте ко столу, да побыстрее!..

— Ох, сударыня Джуп, — прошептал Заразиха, садясь рядом с Джунипер. — Зря вы ему напомнили про карты! Отчего же мы не предупредили вас, что Его Цветочеству крайне вреден соревновательный дух…

Веселье принца, опустошавшего кубок за кубком, и в самом деле становилось все более пугающим. Джуп, помня о том, как опасен для людей нектар, приказала какому-то из гоблинов принести простой воды для себя и мэтра Абревиля. А вот Заразиха, не таясь, схватил целую бутылку и с булькающим звуком выхлебал ее содержимое единым махом, а затем принялся утирать пот и обмахиваться шляпой, как будто впереди его ждало опаснейшее и тяжелейшее испытание. Госпожа Живокость, напротив, не выпила и капли, но от переживаний скребла своими бледными когтями стол и тоскливо вздыхала. Словом, домоправители не ждали от игры ничего хорошего.

— Что ж, приступим! — воскликнул Ноа, хлопнув в ладоши. — Сдавай карты, Заразиха, и только попробуй подсунуть мне дрянную масть!..

Джуп не потребовалось много времени, чтобы понять, отчего распереживался старый гоблин, увидев карточный стол. Ей и самой следовало догадаться, насколько невыносимо будет вести себя принц-игрок, ведь в игре зачастую проявляются даже те черты характера, которые обычно скрывают. А уж Ноа и раньше ничуть не стеснялся быть вздорным и капризным, словно избалованный ребенок. Игра сводилась к тому, что принц либо обижался, либо хвастался, и оба эти состояния были крайне опасными для остальных игроков. Если Его Цветочество проигрывал, то немедленно впадал в отчаяние, швырялся картами и кричал, что не желает больше играть, ведь все кругом его обманывают, а затем втихомолку насмехаются.

— Она мухлюет, Заразиха! — с яростью вопил он, показывая на Джуп. — Простолюдины не умеют играть честно! Она думает, что умнее меня, я вижу это по ее лицу! Пусть немедленно покажет свои карты!..

— Мухлеж! Мухлеж!!! — трещали сороки в полном восторге, и летали над столом, словно невзначай подсматривая карты, чтобы потом шепнуть о них принцу.

Господин Заразиха многословно и льстиво уверял Ноа, что Джуп ни за что не посмела бы его обманывать, и вовсе не умна — все дело в обычном везении, и, разумеется, оно у придворной дамы должно было скоро закончиться. Госпожа Живокость, повинуясь незаметным знакам гоблина, ловко подавала разгневанному принцу полный кубок, нашептывая Джуп: «Быстренько просите прощения за то, что вам повезло, сударыня Джунипер!..». То, что сороки жульничают в пользу принца, все старательно не замечали, понимая, что любой намек на нечестные приемы разъярит Ноа до крайности.

Стоило капризному принцу хотя бы один раз выиграть, как он становился вдвое противнее, и начинал безудержно нахваливать себя, повторяя, что никто и никогда не мог обыграть наследника Ирисов в честной игре.

— Из вас никудышные противники! — говорил он, прихлебывая нектар. — Я мог бы вас победить, играя с закрытыми глазами! Никто из вас толком не умеет играть, не так ли?..

Сплетня с Небылицей с готовностью поддакивали:

— Все Ирисы были мастерами игры в карты!..

Спустя несколько минут Его Цветочество возмущенно кричал: