Красавица для дракона

— Я буду благодарна тебе, — кивнула я.

— Постараюсь надолго не задерживаться.

Мэнди устремилась из комнаты, а я погрязла в размышлениях. Много времени у нас и не было. Всего лишь ночь… Ночь, в течение которой я должна найти дракона и попытаться поговорить с ним. Скорее всего, он знал хотя бы что-то о советнике и тайнах дворца. Возможно, именно он мог подтолкнуть мои мысли в правильное русло.

Присев на край заправленной постели, я достала из тайного места дневник Алисии и открыла его. Глаза буквально поползли на лоб, потому что письмена не просто казались знакомыми мне, я могла прочесть их, словно магическая пелена спала с глаз. Или просто я смирилась и начала привыкать к телу Алисы?

Возможно ли, что мы сроднились? Стали одним человеком с двумя сознаниями? Или даже души способны соединяться?

«10 изриля сифийского календаря 1739 года от снисхождения Богини Далинии.

Узнать то, что магия, оберегающая твой мир, не является Божьим благословением было непросто. Я долго не могла поверить в это, но заставила себя. Магия всего лишь повод для нечестивых реализовать свои мерзкие планы, добиться целей по порабощению людской воли. Они кружат головы юных наследниц магии, используют их в своих гнусных целях, заставляя поверить в надобность происходящего.

Я почти сумела раскрыть их планы, осталось отыскать того, кто стоит во главе и направляет нечестивых. Я должна отыскать его логово. Но справлюсь ли с миссией, кажущейся настолько далёкой и непосильной. Как спасли молодого принца Родриха от неминуемой погибели? За его душой уже была объявлена охота, и даже мне, Первой магической леди, не выстоять в столь сильной борьбе, когда они выполнят задуманное и станут сильнее».

Дальше текст не поддавался, как бы я ни пыталась прочесть его. Почему письмена открылись мне именно сейчас? И почему мне была дана всего лишь часть дневника? Отрывок из размышлений… матери Алисии. Меня обожгло от осознания, а в животе всё скрутило. Этот дневник был слишком опасен. Он содержал информацию, которую не должны были знать посторонние. Что будет, если те, кого Эллисон Лондгрейдс называла нечестивыми, прочтут текст? А если они уже успели прочесть его? Я пролистала несколько страниц дальше и обнаружила, что почерк чуть изменился. Второй, хранивший дневник человек, писал мельче, каждая буква аккуратно выводилась, словно его натренировали быть усидчивым и внимательным. Но прочесть остальное, даже из середины, мне не удалось.

Пока я обдумывала, куда можно спрятать дневник, чтобы до него точно никто не успел добраться и обвинить меня в хранении информации, которая могла быть использована против короны (мало ли что придёт в голову советнику), Мэнди вернулась. Я сунула дневник на прежнее место, надеясь, что ему ничего не угрожает, и поднялась на ноги.

Советник ведь не догадается рыться в моих вещах? Если, конечно, до сих пор не предпринял попытки.

Стараясь отдышаться, Мэнди открывала и закрывала рот, не в силах связать и пары слов. Я приблизилась к тумбочке, на которой стоял кувшин с водой и налила ей немного. Эта вода пусть и не была идеальной, но я фильтровала её через пергамент, поэтому она явно была чище той, которую пили остальные.

— Мне удалось разузнать дорогу в место, о котором вы спрашивали, госпожа, — выдохнула Мэнди и выдавила улыбку, вытирая со лба капли пота.

— Прекрасно… Можно ли наткнуться на кого-то, если выйти из комнаты в это время? — я чуть сощурилась, а служанка немного покраснела.

— В замке довольно рано все закрываются в своих комнатах, и никто не объясняет причину такого поведения. Главная экономка, та женщина, которая встречала нас с дворецким Его Высочества, когда мы прибыли в замок, заставляет всех закрываться и ложиться спать после девяти вечера! Если ей, не дай Богиня Далиния, станет известно, что кто-то покинул комнату позднее отведенного времени, то непременно последует наказание.

Кожа покрылась мурашками, а потом я вспомнила, что магия не такой уж и дар, каким её все считали… Или попросту хитрые люди решили использовать её в свою пользу…

Однако то, что никто не выходил из комнат после девяти вечера, было нам только на руку. Я могла быстро добраться до башни, а потом незамеченной вернуться обратно.

Мэнди принялась объяснять, как пробраться в башню, о которой я спрашивала, но я отрицательно помотала головой и схватила заранее подготовленный фонарь, легонько подталкивая Мэнди к двери и давая ей знак, что мы выходим.

— Прости, но у меня топографический кретинизм, поэтому тебе придётся вести меня туда самостоятельно! — произнесла я, опасливо озираясь по сторонам в попытке убедиться, что никто посторонний действительно не увидит нас.

— Топо… Что? — переспросила Мэнди, и я поняла, что сдала себя с потрохами, и если бы рядом был советник, то он точно ухватился бы за шанс избавиться от иномирянки.

— Я объясню тебе позже… Сейчас важно как можно быстрее добраться до той башни и не попасться кому-либо на глаза! — выдавила я.