Красавица и чудовища

— Мою маму и Чарльза убили той же ночью. Мама поехала следом за ним, когда он поехал на сделку. Чарльз взял с собой пистолет, но убийца оказался быстрее. У меня больше никого не осталось. И когда полиция нашла два тела, мне дали час, чтобы собрать вещи, а потом привезли сюда.

Мы привлекаем слишком много внимания, кажется, кто-то в форме даже кричит, что нам нужно, и пусть это всего лишь охранник, Медведь и Ворон действуют моментально. Один подхватывает меня на руки, другой садится за руль, и уже в следующую секунду мы несемся обратно, пока я тихо рыдаю на заднем сидении в объятиях Ворона, а он терпеливо и монотонно гладит меня по волосам.

Слезы просто катятся по щекам и, наверное, в этом виновато ощущение, что на этот раз именно они забрали меня из приюта. И не было этих семи лет между нами.

____________

*Бар "Последний шанс" — реальные места в Мексике, куда можно приехать, заплатить и тебя застрелят.

Глава 36. Кейт

Уже через час Медведь тормозит у какого-то придорожного мотеля, свернув с федеральной трассы, на трассу местного значения. Парковка забита байками, и, к моему удивлению, нам даже не приходится регистрироваться. Медведь просто ловит ключи у одного из парней в кожанке, а Ворон тут же подхватывает меня на руки и заносит в комнату.

— Выпей.

Он протягивает мне бутылку из мини-бара, но даже от глотка воды меня едва не выворачивает прямо на него. Я закрываюсь в ванне и, зависнув над раковиной и глядя на бледное, как у трупа, лицо, думаю, что это всего лишь нервы.

Прополоскав рот, шатаясь, выхожу в спальню. Там меня ждет только Ворон.

— Медведю надо проветриться, — читает он мои мысли. — Иди ко мне.

Ложусь к нему, и он сцепляет руки в крепком замке на моей спине. Ложное чувство безопасности вдруг срабатывает как запоздавший парашют, и стремительное падение в бездну замедляется. Вместо того чтобы размозжить себе голову, я глубоко вдыхаю и растворяюсь в мерном дыхании Ворона.

Выгибаюсь и первая целую его в губы, а он тут же подминает меня под себя.

— Ты так и собираешься все наши конфликты решать сексом? — уточняет он, вжимая меня в матрас.

— А нельзя?

Серьезный, как агент ЦРУ, Ворон неожиданно широко улыбается.

— Откуда же ты такая взялась, Кейт Эммерсон, — выдыхает он, скользя губами по моей щеке.

— Ты же слышал, из Канады.

Тянусь к его ремню и задираю футболку до груди, царапая живот. Ворон, приподнимается, стягивая с одной моей ноги джинсы. Оставляет их болтаться на второй, а трусики просто отводит в сторону.

— Секс это не выход, — говорит он, одновременно с этим стягивая с себя боксеры.

— Что-то не вижу, чтобы ты был против.

Провожу рукой по твердому члену и сама направляю его в себя, но вдруг замираю:

— Защита?

— Я успею… Или лучше не надо?

Вместо ответа обхватываю его талию ногами, скрещивая за спиной, и легким движением бедер Ворон погружается в меня. А после опускается на локтях, осыпая лицо поцелуями, и принимается двигаться.

Обвиваю руками его шею и растворяюсь в неземной ласке, и хотя поначалу у меня все болит после вчерашнего жесткого секса, но сегодня Уильям впервые не трахает меня, не занимается сексом, впервые за все это время он занимается со мной любовью.

А еще он впервые целует меня так упоенно много, совсем не отпуская моих губ. Его толчки глубокие и нежные, а язык ласкает мой рот, и это возрождает меня к жизни, как сгоревшего к чертям Феникса.

— Уильям… — выдыхаю его настоящее имя.

Хочу быть ближе и принадлежать только им двоим. Было бы ошибкой думать, что сейчас я совсем не думаю об Эдварде. Хотя сейчас не подходящее время давать оценку нашим ненормальным для общества отношениям.

Растворяясь в безграничной нежности Уильяма, предельно ясно понимаю, что семилетняя ненависть была моей самой большой ошибкой. Когда меня только привезли в этот сиротский дом для детей иммигрантов и где на меня, как на канадку, свысока и с пренебрежением смотрели дети мексиканцев и китайцев, управляющий спросил, к кому из взрослых я хотела бы позвонить, мне следовало назвать именно их имена.

Плевать, что мне было только четырнадцать. Уже тогда я могла бы узнать всю правду от них самих. И еще они обязательно помогли бы мне найти убийцу. И куда быстрее, чем требовалось агенту ФБР Майе Канингем, которая забрала меня из дома для сирот только через год.

Именно об этом сегодня и говорил Эдвард. Мы с Чарльзом жили совсем в другом мире, а единственной опасностью для нас было явиться позже уговоренного срока домой. Или не вымыть посуду вовремя. Мы знать не знали реального мира, в отличие от двух парней, которые слишком рано получили власть над судьбами людей целого клана.

Медведь похоронил всю свою семью, а родителей Ворона жесточайше убили. Так что да, наверное, Медведю было смешно слышать о проблемах хорошего парня, который подсел на наркоту просто из любопытства.

Майя Канингем говорила, что быстрее забрать меня из дома сирот просто нельзя было. Но только теперь я понимаю, что эти триста шестьдесят пять дней, проведенные в озлобленном детском коллективе, безвозвратно изменили меня.