Красавица и Чудовище. Другая история Белль

В душе Розалинды бушевали гнев и боль, грозя разорвать ее и всех присутствующих в зале.

Вместо этого волшебница позволила бушевавшей внутри силе унести себя домой.

Заливаясь слезами, чувствуя себя обессиленной, она упала в объятия Мориса и обо всем ему рассказала. Выговорившись, Розалинда выпрямилась и несколько раз резко взмахнула волшебной палочкой, чтобы оградить дом от заражения. Затем заглянула в комнатку Белль и начертала в воздухе дополнительный знак — тот несколько мгновений померцал зеленым и скользнул в щели между досками пола, как побеги вьюнка.

Теперь дочь в безопасности.

Опечаленный Морис похлопал жену по плечу.

— Понимаю твое нежелание им помогать… особенно после известия об Аларике, — сказал он тихо. — И все же, сдается мне, поступать так нельзя.

— Они не защитили мой народ… собственный народ, своих подданных. Ни одно деяние не остается без ответа. Магия всегда возвращается, а человеческие поступки — тем более. Чем значимее человек, тем сильнее его действия влияют на мир. Возможно, король с королевой извлекут урок, если выживут.

— А если все умрут, никто ничему не научится, — мягко заметил Морис.

Розалинда промолчала, только принялась перебирать пальцами, сплетая заклинание.

Далеко-далеко, в замке, окруженном лесом, в воздухе появились серебристые искры и опустились на тех, кто ведать не ведал о действиях волшебницы и изобретателя.

— Принц… в безопасности? — спросил наконец Морис.

Розалинда кивнула.

— А также все слуги и дети.

Супруги помолчали.

— Если со мной что-то случится… — медленно заговорила молодая женщина.

— Ничего с тобой не случится, дорогая! — воскликнул Морис, целуя любимую. — Ты не заразишься.

— Но… если вдруг… случится что-то другое… Я бы хотела… чтобы Белль ничего не угрожало. Я хотела бы… чтобы мой народ жил в безопасности.

— Не представляю, как ты собираешься этого добиться, — вздохнул Морис. — Ты самая могущественная волшебница из всех, что остались на свете… но даже тебе не под силу защитить всех.

— Я бы заставила всех… остальных… забыть, — медленно произнесла Розалинда с задумчивым видом. — Забыть обо мне и чаровниках. Мы стали бы персонажами сказок и навсегда спрятались от людских глаз.

— Звучит грустно, но идея не лишена смысла, — сказал Морис, обнимая жену за талию. — Только пусть на меня эти чары не действуют. Не важно, что со мной будет… Ни за что не хочу тебя забывать.

Розалинда улыбнулась и поцеловала мужа… но не ответила.

Роза

Когсворт и Люмьер остались у подножия лестницы и нервно спорили, обсуждая, следует ли им идти за девушкой.

Белль решительно зашагала вверх по ступеням.

Эта часть замка выглядела… иначе. Если все остальные комнаты выглядели заброшенными — там пахло плесенью, было холодно и темно, — то западное крыло напоминало пещеру. Несмотря на промозглую по-зимнему погоду, кто-то оставил одно окно открытым, и воздух стал влажным. Странный, чтобы не сказать неприятный запах щекотал ноздри — так могло бы пахнуть в сарае, где держат животных.

Белль поймала себя на том, что задерживает дыхание.

Над верхней площадкой лестницы висела тяжелая позолоченная рама, занимавшая всю стену, наверное, когда-то она служила обрамлением для огромного зеркала и смотрелась очень эффектно. Теперь же от зеркала осталось лишь несколько острых осколков в углах рамы, остальные куски стекла устилали пол. Оставшиеся кусочки зеркала были не шире ладони Белль, а некоторые — шириной с ее мизинец, однако все вместе они, пусть и разделенные трещинами, отражали бледное лицо Белль, и девушка поняла, что выглядит осунувшейся и встревоженной.

В глубине ее сознания начала формироваться какая-то мысль, зудя и не давая покоя. Страх, паника или предвкушение какого-то важного открытия. Очевидно, она на верном пути.

Рядом с зеркалом располагалась огромная двустворчатая дверь. На каждой створке имелась бронзовая ручка в виде демонической головы, и головы эти показались Белль странно знакомыми. Мгновение Белль медлила, не решаясь взяться за холодную оскаленную морду, но потом пересилила себя.

В лицо ей ударил порыв холодного ветра, еще сильнее распахнув тяжелую створку. Белль шагнула внутрь и осторожно углубилась внутрь комнаты.

Сначала она думала, что угодила на ужасно захламленный чердак: повсюду опрокинутая мебель, словно по помещению прошелся подвыпивший великан, расчищая себе путь к окну. Жесткие стулья разломаны на куски, стулья с мягкой обивкой не тронуты, но зачем-то сдвинуты вместе. Ковры свалены грудой, как будто кто-то пытался зарыться в них, как в нору. Пол испещряли длинные глубокие борозды, по четыре в ряд, очень похожие на следы гигантских когтей. Со стен свисали разорванные в клочья гобелены, покрытые толстым слоем пыли, а карнизы, на которых они когда-то висели, кто-то разломал в щепки. Там и тут зловеще белели обглоданные кости.

Белль поняла, что угодила в логово Чудовища.