Красавица и Чудовище. Другая история Белль

— А, точно. Конечно. Верно. — Чудовище расслабилось. Потом его взгляд сделался задумчивым. — Полагаю, нам понравилась одна из твоих историй? Та, про говорящую арфу.

— Думаю, да, — задумчиво сказала Белль. На миг ей снова показалось, что она спит и видит сон, в котором собака настоящая, а Чудовище — нет. Как будто она просто заснула с книгой в руках, а теперь никак не может проснуться и живет в мире своих фантазий.

«А вот и нет, у меха довольно сильный запах». Даже ее богатое воображение не смогло бы такого выдумать.

— Больше всего мне понравилась первая история, — продолжало Чудовище немного застенчиво. — Которая твоя любимая, про великана. Ты была права, он заслужил поражение.

— Да, это моя самая любимая сказка, — вздохнула Белль. — Она мне с детства нравилась. Отец рассказывал мне ее перед сном. Правда, в его версии говорящая арфа была не волшебным предметом, а сложным механизмом. Когда я научилась читать сама, то начала заглядывать в книжный магазин месье Леви… и он всегда был так добр, что позволял брать книги почитать и никогда не заставлял меня за них платить…

Чудовище изумленно округлило глаза.

— Что ты сказала?

— Он никогда не заставлял меня покупать книги. Во всем городе только я одна любила книги так же сильно, как он, и…

— Нет-нет. — Чудовище нетерпеливо покачало головой. — Имя того человека. Продавца книг.

— Месье Леви… — озадаченно повторила Белль.

— Звучит очень знакомо.

Чудовище сунуло лапу между диванными подушками, приглушенно ругнулось, когда между когтями застряли нитки, потом сбросило на пол одеяло — Белль решила, что обязательно поговорит с ним об этом, но только не сейчас, — и продолжило поиски с удвоенным энтузиазмом. Потом Чудовище заглянуло под кушетку и с победным видом вытащило одну из книг, посвященных переписи населения.

— Кажется, я видел это имя… где-то здесь… Вот оно! — торжествующе воскликнуло Чудовище. Оно перевернуло книгу, чтобы девушке было лучше видно, и когтем указало на одну запись.

Белль ахнула.

Рядом с именем — месье Дэвид Леви — была отметка «род занятий»: книготорговец. А рядом стоял уже знакомый ей маленький символ.

— Но я не замечала за ним ничего волшебного… — Она умолкла, увидев, когда была сделана запись.

Более ста лет назад. Точнее, сто десять лет назад.

— Неужто месье Леви бессмертный, продающий книги столетиями?

— Похоже на то, — сказало Чудовище.

— Если он живет так долго, значит, он один из чаровников, — взволнованно заключила Белль. — Держу пари, он знал мою мать и сумеет ее вспомнить!

Чудовище нахмурилось.

— Ты уверена?

— Строго говоря, твое королевство было не слишком велико, — взволнованно сказала девушка, хватая одну из книг, посвященных переписи населения. — Здесь записано всего три тысячи глав семейств. Нетрудно догадаться, что чаровники составляли малый процент от общего числа жителей, а раз так, они наверняка знали друг друга. К тому же он каким-то волшебным образом переехал жить в ту же деревушку, что и моя мать. Навряд ли это совпадение.

— Логично, — кивнуло Чудовище. — Ты хорошо его знаешь, да?

— Больше его в этом мире я люблю только папу.

— И он до сих пор живет в вашей деревне?

— Да.

— Тогда нужно пойти и поговорить с ним.

Белль выразительно посмотрела на окно и иронически улыбнулась:

— Ты не забыл? Мы заперты здесь.

— А что сделал бы на нашем месте Джек, а, Белль?

«Когда он успел стать таким проницательным?»

Девушка шутливо надула губы.

— Полагаю, он бы придумал какой-то хитрый способ выбраться отсюда.

Чудовище посмотрело на нее с кривоватой усмешкой.

— Поскольку из нас двоих ты самая умная, но не придумала хитрый план, предлагаю прибегнуть к грубой силе. Как будто мы в осажденном замке отбиваем вражескую атаку. Что-то в таком духе.

— Звучит разумно, — признала Белль, улыбаясь.

— Нужно… собрать все острые и режущие предметы, — продолжало Чудовище. — А также молоты и колотушки, чтобы разбить оконные стекла.

— Да, сэр, принц-генерал, слушаюсь. — Белль отдала честь, хотя глаза ее смеялись.

Было решено прорываться через замковые ворота — этим же путем сюда попала Белль, их створки открывались внутрь, так что, по крайней мере, их не придется ломать.

Однако, распахнув ворота, Белль и Чудовище увидели прекрасную, но очень прочную преграду: целую стену, состоявшую из сияющего, точно кристаллы, льда и паутины, белой, как слоновая кость.

В некоторых ледяных пластинах снова и снова возникали сцены из жизни ее матери, и сначала Белль застыла, точно загипнотизированная. Особенно ее заинтересовала сценка, в которой ее мать, стоя перед зеркалом, волшебным образом меняла цвет своих волос и одежды, а потом, склонив голову набок, оценивающе рассматривала получившийся результат.

— Это… так не похоже на меня, — выдохнула Белль.

А что, если бы у нее было большое зеркало и способность менять внешность в зависимости от настроения?