Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой

— Подожди, Унни, я не зря последние несколько месяцев выведывал про нашего друга грязные тайны. Так вот, мистер Ходж. Не расскажете ли вы своему отцу — достойному человеку, который, без сомнения, примет в ответ на это надлежащие меры, сколько именно артефактов из семейного хранилища вы проиграли в карты и промотали, покупая услуги девушек… сомнительного поведения? Хуже всего то, что даже пользоваться ими вы не могли в силу некоторых физических недостатков, которые… в любом случае делали соитие невозможным

Ходж сжал кулаки и обернулся.

— Т-ты! Проклятый призрак! — он обернулся ко мне. — Шлюха!

Я моргнула.

— Ходж. У тебя что, кожа пятнами пошла?

На его лице появился страх.

— Что? Ах ты… лимоны! Там что, были лимоны?

Он боится лимонов? Знала бы я об этом раньше… Но, кажется, дело было в другом. Ходж выронил кристалл, схватился за горло и попятился. А это уже не смешно. С каждой секундой лицо Ходжа становилось все более красным, распухало, как шар.

— Ходж, стой! — крикнула я, но было уже поздно. Он пятился и пятился до тех пор, пока не уткнулся поясом в подоконник и не выпал из разбитого заклинанием Оливера окна.

— Чад!

О, Ходжа зовут Чад? Никогда бы не подумала. Ему скорее подошло бы что-то вроде… «Отвратительное Чудовище» или что-то еще более неприличное.

Я бросилась к окну, то же самое сделал мужчина, в котором я узнала отца Ходжа. Зал располагался на третьем этаже поместья, внизу росли кусты, так что Ходж к счастью (или к несчастью) не пострадал. Правда, цвет его лица, ярко-красный, я даже отсюда видела.

Что с ним? Я слышала о людях, которые опасаются некоторых продуктов и даже могут от них умереть — неужели Ходж один из них? Знала бы я об этом раньше…

Его отец, быстро наколдовав что-то вроде воздушной подушки, спрыгнул вниз, к Ходжу. Должно быть, он знает, что делать в таких случаях.

Я обернулась и едва подавила в себе желание тоже сигануть в окно, подальше от удивленных лиц гостей. Разумеется, моя свадьба не могла просто так взять и стать безоблачной. Стало горько.

Сделав несколько шагов вперед, я подобрала кристалл, который принес Ходж. В моих руках он предсказуемо засветился белым так ярко, что обернулись ко мне даже те, кто до сих пор смотрел в окно на Ходжа и его отца.

Я подошла к остолбеневшей старушке Аделаиде и протянула ей кристалл.

— Должно быть, вы знаете, что с ним делать.

Она, мокрая от пунша и с прилипшими к шляпе лимонными дольками, с потеками сладкой жидкости на лице, сморщилась.

— Этот проклятый кристалл сломался! Отдай сюда, глупая девчонка!

Я отдала — и кристалл стал красным. Ну разумеется, похвастаться девственностью мать двоих сыновей не могла.

— Похоже, он все-таки работает. Унни невинна и не обманула ни меня, ни вас ни единым словом. Теперь даже ты в этом убедилась, — холодно откликнулся Оливер, подходя ко мне ближе. — Раз тебе больше нечего сказать, бабушка, — он произнес это слово с непередаваемой неприязнью, как умел только ректор Стортон, — то настаиваю на том, чтобы ты прекратила срывать церемонию и удалилась. Я приказываю это как глава рода. Отец?

— Секунду. Мам, позволь, я тебя провожу в твои покои. Служанка согреет тебе воды, чтобы умыться…

— Но Якоб…

Что-то успокаивающе говоря, он вывел старушку Аделаиду из зала — и ситуация стала еще более неловкой.

— Здесь что, был призрак? — спросил кто-то. — Я видел его своими глазами, он опрокинул чашу с пуншем. И говорил! Что-то о том, что Ходж-младший импотент…

— Призрак? Я никогда не видела призрака. Где он?

— А эта Танг…

— Да что о ней говорить? Все с ней понятно, оклеветали. Говорят, старушка Аделаида вернулась с того света сама не своя. Как призрак.

— Кто сказал «призрак»?

— Не было никакого призрака, это все лучи солнца! А про Ходжа говорила леди Стортон старшая. Импотент, это же надо, какое горе. А ведь я давно слышал…

— Это что, сынок Ходжей промотал все их состояние?

— Да не все, а только артефакты. Ну да, больше радости в жизни нет.

— Ах, на Унни лица нет. Переволновалась.

— Неудивительно. Говорят, они с герцогом Стортоном встречались еще во времена ее учебы.

— Да разве? Кристалл-то белый.

— Как романтично! И все-таки — был ли призрак? Я никогда их не видела. И что вы говорите, Ходж с виду такой милый мальчик…

— Вот так, дорогая, — прошептал Оливер, — теперь на нашей свадьбе ты далеко не главное событие.

— Все было бы интереснее, загорись кристалл красным.

— Удачно, что мы все-таки решили дождаться свадьбы, — засмеялся Оливер и заговорил, наклонившись к моему уху. — Признаться, такой долгий срок воздержания… довольно труден. Я подготовил для нас двоих усадьбу на берегу моря, куда мы отправимся сразу после праздника. Хотел сделать сюрприз, но… Так вот, ты представить себе не можешь, сколько всего я с тобой сделаю. Уже сегодня. Ночью.

Ох, святые! Не покраснеть, только не покраснеть! По моему телу прокатилась горячая волна, и я приказала себе успокоиться.

Дурацкий кристалл, окажись он сейчас у меня в руках, заалел бы от одних моих мыслей!

— Оливер… — я повернулась к нему и наткнулась на неожиданно тяжелый взгляд синих глаз.

— Зря ты не дала мне его убить.