Красивая ложь

Мне было неизвестно, что произошло с Майклом и Аделью Рейнольдсами. Я знала о Майкле лишь то, что он наркоман, пристрастившийся к героину. Адел в моем представлении была женщиной, которая хотела бросить свое о ребенка. Но с фотографии на меня смотрели двое людей, которые, хотя и выглядели немного побитыми жизнью, все же, и это было очевидно, наслаждались днем, проведенным в обществе сына. Мое первоначальное представление не соответствовало тому, что я увидела на снимке. Меня это изрядно удивило. Я ожидала увидеть холодных, эгоистичных и жестоких людей. Возможно, они иногда были такими, но в то же время им, как и всем, было свойственно проявлять заботу о своем малыше и испытывать радость оттого, что он у них есть. Теперь я могла бы даже понять Адель, которая собиралась отдать ребенка, боясь ответственности за его воспитание и надеясь, что кто-то другой сможет стать для него более надежной защитой. Я ведь всегда так злилась на Зака за то, что он превратно судил о моем брате только потому, что тот был наркоманом. И вот я, сама того не желая, сделала то же самое.

— Когда тебе особо нечего вспомнить, всегда с особой нежностью возвращаешься к счастливым моментам своей жизни. Я помню тот день очень хорошо. Мы все чувствовали себя такими счастливыми, празднуя второй день рождения Чарли. Спустя месяц Адели уже не было в живых. Затем пропал Чарли. Затем Майкл. За полтора года я потеряла их всех.

Слова Линды больно ранили мое сердце. Я попыталась представить, как мир постепенно окрашивался для нее в черные тона, когда судьба наносила ей удар за ударом. Я посмотрела на миссис МакНотон, ожидая увидеть, что ее глаза полны слез, а лицо искажено гримасой страдания. Но она лишь взирала на фотографию с печальной улыбкой, как будто все, что ей оставалось, — это смириться с превратностями судьбы и жить дальше.

До этого момента я готова была осудить даже Линду. Я представляла ее женщиной, которая недостаточно сильно любила свою дочь Адель. Я считала, что она не оказала ей помощи, когда та столкнулась с препятствиями, не помогла ей преодолеть кризис и сохранить ребенка. Я судила так, потому что сама воспитывалась в доме, где никогда не было недостатка в деньгах. Очевидно, мне было нелегко понять, что не все живут так, как мои родители. К сожалению, я вынуждена была признать, что до того дня как я попала в гостиную Линды МакНотон, заставленную черепашками, я и понятия не имела о том, что нищета — это не просто абстрактное понятие, а вполне осязаемая вещь, которая может сказаться на том, каким вырастет ребенок. Разве можно осуждать за это людей, если в случившемся виноваты обстоятельства?

— Вы уверены? — внезапно спросила Линда, странно глядя на меня. — У вас есть доказательства того, что Чарли действительно жив?

Я заметила, что у нее немного дрожат руки, потому что в ее душе с новой силой вспыхнула надежда.

— Нет, — призналась я, взглянув на нее. — Пока нет.

Вздохнув, она села и отвернулась. Я взглянула на фотографию, которую держала в руке. Силуэты были размытыми, а бумага пожелтела от времени.

— Тогда мне лучше не надеяться напрасно. Как в прошлом году.

— В прошлом году?

— Ко мне приходил молодой человек. Вашего возраста. Сказал, что он частный детектив, который расследует нераскрытые дела. Он пару раз звонил мне и выяснял, кто был педиатром Чарли, попадал ли он в хирургическое отделение и как часто его родители были вынуждены обращаться к врачу. Но через какое-то время он перестал мне звонить. Я перезвонила ему сама, и он мне ответил, что все еще расследует эти похищения. Сказал, что перезвонит, если только найдет что-то стоящее внимания, но с тех пор от него никаких вестей. Странно, что мы о нем заговорили, потому что я на днях раздумывала, стоит ли мне позвонить ему снова.

— Зачем?

— Я наткнулась на свидетельство о рождении Чарли и подумала, что оно может ему пригодиться.

— Если вы не возражаете, миссис МакНотон, я бы хотела на него взглянуть.

— Да, конечно, — ответила Линда, поднимаясь и направляясь к письменному столу, стоявшему в углу комнаты.

Я подалась вперед.

— Вы сказали, он к вам приходил. А вы помните, как его зовут?

— Да, у меня есть его визитка, рядом со свидетельством о рождении Чарли. Я не могу разобрать без очков.

Миссис МакНотон вручила карточку мне. С упавшим сердцем я взглянула на карточку кремового цвета с черными печатными буквами: «Харли Якобсен, частные расследования».

Те мгновения, которые мы с Джейком провели вместе, внезапно всплыли в моей памяти. Я вспомнила, каким странным тоном Джейк рассказывал мне о других пропавших детях. Мне также пришло на ум, что он слишком уж быстро установил координаты их родителей и нашел статью, которую я получила от Кристиана Луны. А как он заволновался, когда узнал, что я рассказала о своих находках детективу Сальво! Сомнение и страх пустили корни в моей душе. Я подумала: «Он знал. Он все знал о пропавших детях».

— Мисс Джонс, с вами все в порядке?

Должно быть, я просидела с визитной карточкой в руках довольно долго.

— Простите, — сказала я, отдавая визитку Линде.