Красная Эстония. Свобода – наша реликвия

«Утром хватают несколько сбившихся с дороги красногвардейцев и приводят их на допрос. Входит под охраной штыков 17-летний юноша. Его схватили близ имения Л. на опушке леса, как раз в тот момент, когда он, пятясь, выходил из леса. Всхлипывая, задержанный объясняет, что он хотел спутать следы. Он уже две ночи провел в лесу. Пленный с заплаканными глазами работал в имении Л. помощником садовника. Когда пришли красные, он ушел к ним. Они дали ему новые сапоги и обещали 300 рублей в месяц жалованья. Четыре дня успел он прослужить новому хозяину, – два других работника имения, которые вместе с ним вступили в красную гвардию, научили его стрелять из винтовки. – Второй пленный резко отличается от первого: это финн в солдатском обмундировании, хорошо вооруженный. Он сбился с дороги, отстал от других. Сознательный коммунист из-под Хельсинки, он уже 11 месяцев прослужил в красной гвардии и, сражаясь в Финляндии, на Мурманском побережье и здесь отправил на тот свет уже не одного „буржуя“. Он ненавидит существующий строй, говорит смело, зная, что „свеча жизни, если не сегодня, так завтра обязательно погаснет“». («Ваба Маа» № 15, 20 января 1919 г.). Газета «Маалийт», в свою очередь, рассказывает: «Бронепоезд прибыл в Тамсалу. Здесь красных войск не обнаружили. Вскоре к поезду пришел председатель мызного совета Тамсалу „товарищ“ Сундук, который представился как высшая местная власть. Ошибка бедняги объяснялась тем, что он еще ничего не знал о падении Тапа и принял наш поезд за свой. Он бахвалился тем, сколько выдал местных белых. Требование таллинского правительства об отправке зерна и скота он не выполнил. Теперь он собирается ехать в Нарву. Наши люди пообещали выполнить его просьбу и взяли его на бронепоезд. Между тем явились 19 человек в сопровождении русского, с документами. Они хотели ехать в Раквере и добровольно вступить в Красную Армию. Эти люди „конфисковали“ на хуторах конные подводы. Они просили взять их на бронепоезд, что и было выполнено. Когда этих людей, как изменников родины и перебежчиков на сторону врага с награбленным имуществом повели в Тапа на расстрел, они не в силах были поверить, с кем имеют дело, и думали, что происходит недоразумение». Со всех окрестностей приводили в Тапа на казнь тех, кого не расстреляли на месте. Там было убито более двухсот пролетариев. «Чистка» всей этой округи обошлась не менее, чем в 300 жизней пролетариев, которые «каким-либо образом» погрешили против буржуазии. Массовый террор начался в Тапа до того, как в Тарту было совершено «ужасное злодеяние» красных и совершенно независимо от этого события. Буржуазия знала, что делает. Знала, что идет классовая война, а не какая-нибудь «демократическая» война «вообще». И она уничтожала своих классовых противников везде и когда только могла!

В Тарту и Тартуском уезде она уничтожила более 300 пролетариев, не спрашивая, поднимали они против нее оружие или нет. В Вырумаа – не менее полутысячи. И в Нарве примерно 400. «Сотс.» была права, говоря, что «отдельных печальных случаев» по всей стране было множество. Но в этих «случаях» была система!

Мы не говорим уже о том, что захваченные на фронте в плен коммунисты, как правило, расстреливались. Нет, эта система проникла далеко в тыл, далеко за пределы пресловутой «боевой обстановки»! […] «Список распятого трудового народа» – это вечный обличительный памятник зверств эстонской буржуазии, – который наша партия опубликовала к выборам в учредительное собрание, включает лишь небольшую часть пролетариев, павших от рук буржуазных палачей. Этот список мы продолжим в другом месте и в другой обстановке. Он будет полным лишь тогда, когда победоносная революция трудящихся откроет закрытые двери военно-полевых судов и вытащит на свет все до последнего преступления, совершенные буржуазией против пролетариата.

Нет такой жестокости и подлости, нет такого самого отвратительного преступления, которого белые разбойники не совершили бы по отношению к трудящимся! Начиная с убийства братьев Киппар и кончая общеизвестным тайным разбойничьим убийством в Изборске 5/6 сентября 1919 года[31], все это – длинная гряда трупов рабочих, бесконечный ряд кровавых злодеяний, конца которым сегодня еще не видно. […]

В кровавых потоках белого террора исчезла даже тень демократизма. Буржуазная военная диктатура не может быть ничем иным, как диктатурой крупной буржуазии, и она бьет не только по трудовому народу, но и по мелкой буржуазии. В этот период становления буржуазной диктатуры в Эстонии даже остатки демократии времен керенщины представлялись ей неперевариваемыми мерзостями. Сотсы победоносно свергли всевластие Советов трудящихся, но тем же ударом они создали не демократическое, не «всенародное», а комендантское всевластие! […]