Красная пирамида

– Ой, да ладно тебе. И кстати, если ты знаешь это имя, почему ты не воспользуешься им сама?

Вид у нее был совсем расстроенный – наверное, такой же, как и у меня.

– Не знаю… Но я почему-то уверена, что моя роль не в этом. Бросить вызов Сету должен ты… или Сейди. Это ведь вы – потомки фараонов. И если вы не справитесь…

Отчаянно завизжали тормоза, и наш грузовик юзом понесло по дороге. Через ветровое стекло в свете фар ярдах в двадцати впереди виднелась фигура – мужчина в синем костюме. Амос. Его одежда была изодрана, как будто ее расстреливали шрапнелью, но в остальном он, кажется, был в порядке. Машина еще даже не успела полностью остановиться, как я уже выскочил из кабины и бросился к нему.

– Амос! – крикнул я. – Что с тобой было?

– Отвлекал Сехмет, – ответил он, красноречиво вставив палец в одну из дырок пиджака. – Меня хватило где-то на одиннадцать секунд. Рад видеть, ребята, что вы живы.

– Это все случилось на фабрике сальсы, – пустился я в объяснения, но Амос прервал меня, подняв руку.

– Все разговоры потом, – сказал он. – Сейчас нам нужно спешить.

Он указал на северо-запад, и я сразу все понял. Впереди бушевала настоящая буря – куда страшнее, чем накрывшая нас гроза. На нас наползала непроницаемая черная стена от небес до земли, неумолимо поглощая звезды, силуэты гор и убегающую вдаль дорогу. Казалось, она нацелилась поглотить весь мир целиком.

– Сет уже запустил свою бурю, – сказал он, прищурившись. – Ну что, поехали туда?

35 Мужчины спрашивают дорогу (и другие признаки апокалипсиса)

Сейди

Уж не знаю, как мне удалось заснуть под болтовню Картера и Зии, но кабину грузовика мерно покачивало на дороге, и я все-таки задремала. Даже буйная радость от того, что Амос жив и здоров, не помешала мне снова забраться на койку и отключиться. Наверное, хорошее заклинание вроде ха-ди отбирает довольно много сил.

И, разумеется, мой ба решил, что у него появилась отличная возможность попутешествовать. Похоже, сами небеса против того, чтобы дать мне по-человечески отдохнуть.

Я снова увидела себя в Лондоне, на набережной Темзы. Прямо передо мной возвышалась Игла Клеопатры. Денек был серый и пасмурный, но я так соскучилась по дому, что даже замусоренные, оголенные отливом берега вызвали у меня приступ ностальгии.

Рядом со мной стояла Исида в облачно-белом платье. В ее черных волосах сверкали бриллианты, радужные крылья мерцали у нее за спиной, как северное сияние.

– Твои родители были правы, – сказала она. – Баст действительно проигрывала битву.

– Она была моим другом, – сказала я.

– Ты имеешь в виду, хорошей верной прислужницей. Но хаос невозможно сдерживать вечно. Он все время разрастается, набирает силу. Просачивается сквозь трещины цивилизации, взламывает сдерживающие его границы. Его нельзя удержать в равновесии. Это противоречит самой его природе.

Обелиск вдруг завибрировал и начал тускло светиться.

– Сегодня хаос прорвался на американском континенте, – задумчиво продолжала Исида, – но если боги не объединятся, если мы не соберем воедино все наши силы, хаос разрушит весь человеческий мир.

– Но мы же стараемся, – возразила я. – Мы обязательно победим Сета.

Исида поглядела на меня с печалью.

– Ты ведь понимаешь, о чем я говорю. Сет – всего лишь начало.

Картинка вдруг сменилась, и я увидела Лондон, лежащий в руинах. Мне доводилось видеть старые фотографии времен Второй мировой войны… но те кадры не шли ни в какое сравнение с тем, что предстало моим глазам сейчас. Город буквально сровняли с землей. Только пыль и камни – до самого горизонта, насколько хватало взгляда. Темза терялась под заполнившими русло обломками. Только обелиск продолжал стоять среди развалин. На моих глазах он вдруг начал растрескиваться и раскрываться на четыре стороны, как какой-то жуткий бутон.

– Не надо дальше показывать, – взмолилась я.

– Это случится очень скоро, – мрачно сказала Исида, – как и предвидела твоя мама. Но раз уж тебе не хватает сил смотреть…

Обстановка опять переменилась. Теперь мы стояли в тронном зале какого-то дворца… Я его узнала – это был тот же зал из моих видений, где Сет заточил Осириса в саркофаг. Боги все прибывали, материализуясь в виде лучей света и затем принимая человеческий облик. Среди них был и Тот в своем запятнанном белом халате и очках в тонкой металлической оправе. Волосы у него почему-то стояли дыбом. Другой луч превратился в Гора – юного горделивого воина с глазами, отсвечивающими серебром и золотом. Собек, бог крокодилов, крепко сжимал свой водяной посох и грозно рычал на меня. Скопище скорпионов скрылось за колонной и появилось с другой стороны уже в облике Серкет, богини арахнидов в коричневом платье. У меня вдруг екнуло сердце: в тени позади трона я различила одиноко стоящего парня в черном. Конечно, это был Анубис, и его темные глаза смотрели на меня с сожалением.

Он указал на трон, и я увидела, что он пуст. У дворца словно вырвали сердце. В зале было сумрачно и холодно; трудно поверить, что когда-то боги собирались здесь, чтобы ликовать и праздновать.