Красная река, зеленый дракон

– Но не так же рано, не так… Вообще, жалко конечно ее. – Бадмаев достал откуда-то маленькую серебряную ложку и протянул Косте. – Очень хорошая была женщина. Очень. Многие вещи понимала правильно, и делала правильно. В своем аспекте реальности. А теперь случилась такая ерунда, что и поправить, в общем-то, невозможно. Но и предотвратить было нельзя.

Костя вытащил пакетик из чашки, намотав его на ложку. Отпил немного.

– Разве кто-то пытался? Или Вы про это не знали, что вот Медведев придет?

– Догадывался. Но не знал. Как можно будущее знать, это же все инсинуации. Рано или поздно Дель-Фаббро притянул бы его сюда, чтобы остановить Машу, тебя и Лизу. Раз уж Федотова решила, что ей удастся очистить дом.

– И ничего сделать не могли, цыган своих прислать, к примеру?

– Они не мои. Они сами по себе. Я сам по себе. Просто, в определенных условиях, много лет назад, нам пришлось пойти на некое сотрудничество. Без которого они бы, например, не смогли остаться здесь надолго. Это судьба, про которую Федотова говорить любила.

– Вы что, еще и в судьбу верите? – Костя почувствовал, как чашка в руке, на которой была звезда, дрожат. Снова здоровой и крепкой рука уже не будет никогда.

– Ну, а что ты думаешь, тебя из Всеволожска сюда отправило? Как считаешь?

После этих слов Бадмаев снова громко расхохотался. Костя, сонными глазами рассматривавший лампу под потолком, взглянул на старика. И увидел, что вместо того перед ним теперь сидит тот самый друг сына помощника главы, которого он когда-то по случайности взял с нескольким граммами запрещенного белого, похожего на крупную соль, порошка. Паренек с длинными светлыми волосами, курносым носом и в ярко-синем худи улыбался точно так же, как и в тот день, когда Пивоваров валил его на землю на Майской улице, в районе Всеволожска со странным названием Румболово. Парень сделал большой глоток чая из кружки, а когда поставил ее на идеально белый круг блюдца – снова оказался стариком с короткой стрижкой, раскосыми глазами и поднятыми вверх треугольниками бровей на загорелом лице.

– Вот и думай после этого, судьба или нет. Судьбу, говорят, делаем мы. Иногда кто-то за нас, используя нас как часть судьбы для себя. А иногда и их, этих, использующих, что-то заставляет поступать так или иначе. Ну, и как тогда быть?

– Так это Вы что ли тогда были? Я тут из-за Вас что ли теперь сижу, в деревнях этих?

– Это, Константин, вопрос из той же серии, видел ли ты сегодня ночью, как краевед над Карташевской летает, или нет. В любом случае, то, что ты оказался здесь лучше, чем во Всеволожске сидеть. Там бы ты просто не прижился. Да и не прижился ведь, так же? Значит, какая разница, если теперь насущные проблемы надо решать и вопросы, как принято говорить у вас, полицейских, задавать по существу. Мне про те вопросы, которые вы в своих участках задаете, если что, цыгане рассказывали. Ты вот на руку хотя бы свою посмотри, обожженную. И подумай, вспомни, как ты из Матвеевского дома выбрался. И задай мне вопрос, почему дом – Матвеевский, что здесь вообще происходит, и как все это прекратить.

– То есть Вы думаете, что я это обязательно спрошу? А может, я просто отдам сектантам, или мертвецу, расписную винтовку и по-тихому уеду куда-нибудь подальше? Может, я окончательно уверен в том, что «версия событий» от Федотовой единственно верная?

– Не отдашь. И не уедешь. Знаю, не уверен и спросишь. Я бы спросил, будь на твоем месте. Дело не только ведь в винтовке, а в тех руках, что ее держать будут. Медведев теперь, вместе с Дель-Фаббро, от вас не отстанут. Ладно, Марии Павловны больше нет. Вы-то с Лизой еще живы. И значит угроза для старого Ансельмо-Кузнеца. И для Медведева, потому что пока он сюда, в Карташевку, не приехал, мертвец над ним еще не имел такой власти, как теперь. А стоило Олегу ступить на перрон – и пропал Олег, исчез, считай, и осталось что-то среднее между фашистом мертвым и старым краеведом. И что он теперь там, у себя, думает, я даже не предположу. Может, считает, что не в Сиверской он даже, а тут. Или в Вырице сорок четвертого. Или еще где.

– Может быть, сдать их всех в район? Кто-нибудь позвонит, и все.

– Думаешь, поможет? Загорному позвони. Федотова говорила, ты пытался… Вообще, Константин, я до сих пор удивляюсь тому упорству, с которым ты пытаешься решить не решаемые обычными средствами вопросы – именно, обычными средствами. Тут я даже не знаю, кто нужен. Охранка ваша, какая-нибудь, ФСБ там, и прочее. Но мне кажется, не успеешь. Пока будешь их убеждать в том, что в Сиверской засели сектанты, все и закончится. Для тебя тоже. Так, как Дель-Фаббро и рассчитывает. Новая встреча твоя с Медведевым не более, чем вопрос времени.

– И что делать? Медведев же, как я понимаю, все это ради своего мертвеца затеял. Или мертвец с помощью Медведева что-то делает. Но итог-то один – главный здесь это их Зеленый Дракон.