Красная река, зеленый дракон

Бадмаев и Шофранка договорились, что через Солнечный Дом пойдет лишь несколько человек. Не больше десятка. У рома в Сиверской была одна из комнат. Остальные, все те, кого по коридорам вести нельзя, доедут на машинах. Агапова посчитала. Наберется человек сто. Потому что приехали со всей округи – не только из табора Солнечного Дома, и из других родов. Отомстить за детей.

– А сотня цыган против одного старого деда, пусть даже и летающего – не многовато ли?

– Нет, Константин, поверь. В самый раз. Там же еще и этот будет товарищ, – Бадмаев указал рукой на стоявший вдалеке Матвеевским дом, постепенно сливавшийся с темнеющим небом.

Ритм музыки нарастал. Говорить стало совсем неудобно. Приходилось то и дело повышать голос, чтобы собеседник мог расслышать хоть что-то в реве барабанов и шипении, доносившемся из колонок. Двор дрожал то ли от звука странных цыганских песен, подобных которым Костя никогда раньше не слышал, то ли от топота ног пляшущих. На обычные пляски цыган, те, как их представлял себе Пивоваров, со скрипками и развивающимися красными юбками, это совсем не походило. Все происходившее больше напоминало встречу панков с сельской молодежью на деревенской дискотеке из тех времен, которые Косте когда-то описывал старший брат. Проходившую под странную, пугающую музыку – такую, как если бы кто-то додумался соединить в одной бесконечной песни электронные шумы, завывания труб и глухой барабанный бой. Машины за оградой сигналили в такт. Стали слышны нечленораздельные крики. Со стороны леса послышались несколько выстрелов. Там кто-то уже палил в воздух, завывая нечеловеческим голосом. Звук заполнил двор, летел к самому небу вместе с искрами от костров, в которые цыганки время от времени бросали горсти каких-то трав. После этого пламя начинало трещать, рассыпалось разноцветными искрами, и черный дым стелился по земле.

– Давайте в дом пойдем! – Прокричал Бадмаев, бросая окурок в огонь. – А то тут сейчас не до нас будет. Им же тоже надо подготовиться!

Костя с Лизой согласились, и, проталкиваясь локтями через толпу, направились к дверям Солнечного Дома. Шофранка осталась у костра. Цыгане встали около нее полукругом. Она что-то говорила, подняв обе руки вверх. Но слов Агаповой Пивоваров уже не услышал. Бадмаев втолкнул его в двери и захлопнул их за его спиной.

– Ну, вот и чудно.

От гремевшей снаружи музыки стены Солнечного Дома тряслись.

– Встречаемся здесь, через четыре часа. Я к себе. Отдохну. Ты-то, Константин, и выспаться успел, и погулять. – С этими словами Бадмаев исчез в одном из дверных проемов.

– Слушай, я тоже пойду, наверное, – проговорила Лиза, – а то бок болит.

Костя оказался один в пустой комнате один. Он устроился в кресле, где совсем еще недавно сидела Лиза, посреди белых мешков с картошкой. После похода к реке у Кости почему-то была абсолютная уверенность в том, что от Медведева предстоящей ночью получится избавиться. И тогда ни ему, ни Лизе опасность грозить больше не будет. Шум за стенами неожиданно прекратился, и тишина окружила Пивоварова. Через несколько минут заскрипела входная дверь. Толпа цыган ввалилась в комнату, и, не замечая Кости, стала разбредаться по коридорам. Последней шла Шофранка. Нику держал ее под руку. Агапова закрыла дверь на широкий деревянный засов – доску, стоявшую у стены, и подошла к Косте.

Была она бледной. Темные глаза горели черным на круглом лице. Зубы блестели в свете мигающих люминесцентных ламп. Пахло от нее гарью, на цветном платке виднелись следы копоти.

– Да, потрепало тебя за эти дни-то, участковый. Сейчас уже ты совсем не тот, что раньше был. Помнишь, как в первый раз я тебя увидела тогда в отделении?

– Помню. Я еще удивился, что цыгане сами ко мне идут.

– Смешно было. Я вот что тебе скажу сейчас. Ты не бойся ничего главное. Там точно что-то будет. Мы с мулло, кто знает их, сталкивались. Вообще, не помню даже, сколько поколений длится охота такая. Но такое не часто происходит. Как здесь.

– А что, и раньше такое было?

– Конечно, было. Думаешь, что-то новое происходит в мире? Все повторяется, как по кругу идет, просто в разном виде иногда. Цыгане долго по Земле ходят. И не такое видели. Ну, как говорят. У тебя сила появилась теперь. Ты ее правильно используй. Нам это всем говорят, как только в первый раз – чтоб правильно силой распоряжались. И тебе я то же самое скажу. Только слова здесь говорить, в общем-то, бессмысленно. Это надо либо понять, либо ощутить.

Нику ушел, напевая и подпрыгивая. В комнате теперь были только они вдвоем.

– А еще я тебе и другое скажу. Ты старику-то верь, конечно. Но не сильно. Проверяй, что он говорит. Здесь мы все в одной лодке. Только лодка эта как бы из разных кораблей может состоять. Старик этот тоже, тот еще…

Фразу Шофранка не закончила, развернулась и молча исчезла в каком-то из черных дверных проемов. Костя снова остался один. Обдумывать ее слова и ждать встречи с Медведевым и Дель-Фаббро, которая должна была стать последней.

Дракон