Красная Шапочка, черные чулочки

- Молока полно, - заметил Кубрик, отщипывающий от четвертинки черного хлеба маленькие кусочки и торжественно закладывающий их в рот щепоткой. - А если пропадет - проживем. Две козы покрыты, слава богу! - Он перекрестился той же щепоткой, после чего опять принялся выковыривать из хлеба мякиш. А ты, девочка, должна попробовать моего сыра. - Он достал из-за пазухи тряпицу, уложил ее на столе и развернул.

Я долго разглядывала небольшой желтоватый кружок, слегка подтекающий сывороткой. Потом даже понюхала его. После чего сказала:

- Спасибо большое, но я не люблю соленый сыр.

Теперь понятно, что за странный запах исходит от старика. Сыры, конечно, должны выдерживаться в тепле, но я впервые видела человека, который дозревает их у себя на теле.

- А как ты определила, что он соленый? - прищурился Кубрик.

- По запаху.

Микарий с лопаточкой заинтересованно подошел поближе и осмотрел меня с надеждой и радостью. Такой взгляд мне не очень понравился.

- Ты любишь готовить еду? - Он ткнул в меня лопаточкой.

- У тебя гренка подгорает, - вздохнула я. - Не то чтобы люблю - так, умею немножко...

- Может быть, ты тогда вместо пирожков с яблоками сделаешь мои любимые гренки? - подалась через стол Тили.

Я посмотрела на блюдо, куда Микарий приносил поджаренный черный хлеб.

- И греческий салат?! - почти простонала Тили мечтательно.

- А что, есть свежий майонез? - понурила я голову и еле слышно объяснила: - Тебе теперь нужно все самое свежее... Не любишь просто жареный хлеб?

- Не люблю! - замотала головой Тили.

- Любишь кусочки булки, намоченные в сладком молоке и поджаренные на сливочном масле... - Я совсем сникла.

- Ура, - шепотом сказал Микарий и снял с себя фартук. - Я пошел!

- В кувшине на полу за холодильником стоит парное молоко, поучаствовал в их радости и Кубрик.

- Да ты настоящая волшебница! - продолжала веселиться Тили. - Откуда ты знаешь о булке в сладком молоке?! .

- С этого начался мой интерес к кухне и еде. Я очень люблю поджаренную на сливочном масле булку с молоком, а мама... С пятого раза у меня все получилось. Дальше пошло легко. Теперь я точно знаю, что ты - моя бабушка.

- Наконец-то! - стукнула по столу ладонью Тили. - Может быть, теперь ты меня обнимешь?!

- Мне никто этого не говорил, не давал пробовать. Я думала, что это моя выдумка, потому что... Ни разу не встречала человека, который любит поджаренную... на сливочном масле... булку с молоком. - Обнявшись с Тили, я решила не стесняться и поплакать в свое удовольствие. Вчерашняя истерика не-в счет. Тогда я просто испугалась и даже не помню - плакала или кричала всухую.

Тили расцеловала мои мокрые щеки.

- Ты не обидишься, - шепотом спросила она, - если я твои любимые сладкие гренки буду есть вот с этим восхитительным селедочным маслом?..

Что тут объяснять? Какие еще нужны доказательства? Я сдалась. Да, мы одной крови, это совершенно точно.

- Я возьму половину, - наблюдая, как Кубрик стал заворачивать сыр в тряпку, предупредила я.

Он застыл с открытым ртом. Л не закрывал его, отслеживая все мои движения, пока я отламывала половину сыра.

- А как же?.. - Он жалобным взглядом проводил мои руки с сыром. - На предмет того самого... Солености?

- Это не мне. Это Тили на греческий салат. Разомну, добавлю майонез, чеснок и изюм. Здесь есть изюм?

Кубрик поспешно завернул в тряпку оставшуюся половину своего сыра и засунул его в расстегнутый ворот. Потом посмотрел на меня долгим осуждающим взглядом и быстро ушел.

- Что это за плита? - вздохнула я, осматривая место работы. - Как она зажигается?

- Газ или дрова, - подошла Тили, достала изюм и обняла меня за плечи. Эти три конфорки - на газу, а вот эта нагревается дровами. Крышку можно снять, если нужен открытый огонь. Курицу, например, опалить.

Разговаривая, я разминала вилкой в салатнике сыр и попробовала его на вкус. Сыр был совсем свежий, нежный и жирный.

- Нефила! - мечтательно прошептала бабушка Рутейла. - Какое счастье, что ты приехала! Как же я люблю поесть!

Тогда же в кухне я увидела на подоконнике тетради ученицы четвертого класса А. Воськиной. С математикой у А. Воськиной было так себе - между тройкой и четверкой. А вот с русским языком - сплошной кошмар. Учительница, не придумавшая для такой работы оценку, просто написала в конце изложения: "Сплошной кошмар! Задание на лето! По диктанту в неделю!"

- Авоська ты, Авоська!.. - поприветствовала я забежавшую на запах моих гренок Агелену.

- Тебе легко - у тебя мама учительница!

- Значит, у тебя должны быть одни пятерки по биологии.

- Ничего подобного, - отмахнулась Агелена. - Мы пока еще прошли только растения. И по способам размножения зонтичных у нас с учителем разногласия.

Кстати, о размножении...

- Если ты родила моего отца в семнадцать лет, - проговорила я, не поворачиваясь к Тили и изображая тщательную слежку за гренками, - значит, ты забеременела в шестнадцать?

- Неправильно. - По голосу я поняла, что Тили улыбается. - Я забеременела в семнадцать и родила в семнадцать! Такое случается.

- И не такое случается! - заявила Авоська.