Красная Шапочка, черные чулочки

Нара только молча сделала ручкой уходящему Прикусу.

- Что это ты творишь? - накинулась я на нее, когда грустная, чуть сутулая фигура скрылась за поворотом коридора. - Ты же собиралась от него отделаться?

- А я разве не отделалась? Я что, прыгнула ему на руки, предложила меня забрать немедленно из этого дурдома, обещала стирать носки, варить борщ из свиной лопатки и рассказывать анекдоты?

- Нара!.. - схватилась я за голову в ужасе от того, что она все это запомнила.

- Что - Нара? Ты совсем какая-то чумная стала в этом доме! Мне первый раз в жизни предложили выйти замуж, могу я хотя бы получить удовольствие?

Восемьдесят пять, еще пять - девяносто, еще пять - девяносто пять... Осталось пять роз. Странно. Начнем сначала. Десять, пятнадцать, двадцать, в этом ведре сразу пятнадцать - тридцать пять... Ничего не получается. Прикус притащил на свое сватовство четное количество роз!

Я еще раз обошла свою спальню, отсчитывая розы в банках, в вазах, в двух ведрах - по пятнадцать, еще у пяти я отрезала головы, и они плавают в керамическом салатнике вместе с зажженными свечками. Считай, не считай получалось ровно сто роз.

Пришел Гамлет и охнул.

- Кто-то умер? - спросил он, осмотрев спальню, резко поменявшую цвет на ярко-красный.

- Сплюнь!

Рассказывая через месяц Марго историю с розами, я уверяла ее, что несчастье случилось именно из-за моей безалаберности:

- Нужно было всего-то съесть лишнюю розу! - повторяла я в прострации. Просто съесть эту чертову лишнюю розу, а мне было лень!.. Понимаешь: лень! Гамлет зашел и спросил: кто-то умер? В этот момент и нужно было съесть розу. Почему, спрашивается, я этого не сделала? Я поделила все цветы на нечетные букеты, а если бы я съела последнюю розу, пришлось бы кое-что переставить. Не смотри на меня так! И не смей рыдать... Я же уже не плачу. Второй день уже не плачу. Потому что в последнем букете тогда осталось бы четыре розы, а это - четное количество! Пришлось бы все переставлять, а мне было лень!

- Я не смотрю на тебя, не смотрю, - давилась Марго в платочек, - я плачу, потому, что ничем не могу тебе помочь! Будь проклята моя профессия, я ничем не могу тебе помочь!

- Если хорошенько измельчить, я бы могла съесть и ствол с шипами!.. Если мелко-мелко, в миксере...

- Почему ты не можешь ей помочь? - рыдает рядом на диване моя мама. Ты же специалист, помоги моей девочке, пусть она прекратит говорить о розе, принесшей несчастье, и о том, что виновата!

- Я не могу, - рыдает Марго, - я уже почти двадцать лет учу людей получать удовольствие от траханья, я забыла, как нужно отвлекать от смерти!

В подступающем безумии я металась по дому почти сутки - не могла в уме переставить правильно девяносто девять роз - у сотой я уже мысленно во всех подробностях сжевала лепестки и заглотала зеленую массу перемолотого ствола с шипами. Получалось, что если бы я съела в тот злополучный день сотую розу, то последний букет стал бы похоронным - из четырех штук. Значит, забираем из него розу - засовываем в предыдущий, но тогда... Тогда там - шесть - четное! И так далее - по цепочке, к полному отчаянию невозможности ничего понять и вернугь.

Истощив свой мозг до отупения, я свалилась на ковре в обморочной слабости и только тогда, разглядывая потолок и освободив память на несколько минут от вида сгоревшей машины Гамлета и зажаренного в ней до состояния головешки скорченного силуэта, нашла выход. Все оказалось очень просто. Нужно было, как в замедленной съемке с обратным ходом, мысленно вытащить розы из ведер, банок и ваз, скинуть их в кучу у порога и поделить всего лишь на девять букетов! Девять букетов по одиннадцать роз! И ни одного похоронного! Элементарно...

Я села, осмотрелась и поняла, что стала вдовой. Прошлась по дому. Из окна второго этажа был виден двор у дома Генерала, много машин в нем, незнакомые люди, снующие в странных позах обреченных на жизнь и потому слегка виноватых людей. Садовник поливал из шланга огромные цветущие кусты пионов, дорожку и фасад дома - июль. Жара...

- Я садовником родился... Я садовником родился, не на шутку рассердился...

Нара услышала, что я напеваю, и побежала сказать Ирине Дмитриевне, чтобы она сделала мне укол. В те дни мне часто делали уколы.

- Больше не надо, - решительно отказалась я.

- Но ты же опять об этом, - прошептала Нара, гладя мою руку.

- Я садовником родился, не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме... розы!

- Вот видишь! - стиснула мои пальцы Нара.

- Ерунда. Все в порядке. Ирина Дмитриевна, не обсудить ли нам поминальное меню? Что там полагается сразу после похорон? Блины и рисовая каша с изюмом. Потом подадим филе из утки с чесночным соусом, фаршированную грибами и улитками горбушу, баранину с черносливом, брынзу с орехами, да!.. Чуть не забыла - пирожки с яблоками и селедочное масло. Это - на десерт. Красная Шапочка - на десерт. Для масла нужна отварная рыба и красная икра это важно, а для теста - творог. Кажется, все...