Красная Шапочка: что было потом

– Ну, вот мы и встретились, птенчики мои! – осклабился Гросс. – Теперь вас уже двое. Тем лучше. Думаю, вам будет приятно узнать, что ваша паршивая деревня, отказавшаяся на меня работать, скоро прекратит свое существование. Ее жители умрут в страшных муках. А те, кто выживет, разнесут весть о том, что герру Гюнтеру Гроссу перечить не надо, иначе будет хуже!

Он хрипло захохотал и закашлялся, а потом продолжил.

– Ты, соплячка, вставала у меня на пути уже два раза и, чтобы этого больше не было…

– Три, с вашего позволения, герр Гюнтер Гросс, – поправила я и сделала книксен.

– Что-о!? – герр Гюнтер Гросс выпучил глаза.

– Я вставала на вашем пути три раза, – пояснила я таким елейным голоском, на который только была способна. И стала загибать пальцы:

– Я не дала вам срубить Священную рощу, – я загнула один палец. – Я не дала вам разорить деревню, когда вы пытались потребовать за меня огромный выкуп (второй палец). И я, то есть мы, не дали вам заразить жителей деревни чумой. Мы обезвредили ваших крыс! – я загнула третий палец.

– Как!? – взревел герр Гюнтер Гросс.

– Технологию мы не продаем, – я снова сделал книксен, довольная тем, что удалось ввернуть непонятное Гроссу словечко из будущего, услышанное от Ивана.

– Врешь, мерзавка! – замахнулся на меня герр Гюнтер Гросс.

– Но-но, полегче! – Мартин шагнул вперед, загораживая меня.

– В справедливости моих слов вы сможете убедиться, если решитесь еще раз показаться в наших местах, – спокойно сказала я. – А теперь соблаговолите приказать вашим людям принести воды. Вы испачкали моему жениху лицо, а у нас сегодня помолвка. Ему надо умыться.

– Ах, воды? – ухмыльнулся герр Гюнтер Гросс. – Такого количества воды вам хватит?

Он повел руками, указывая на море вокруг.

– Помойтесь и чистенькими пойдете рыбам на корм. Бросить их в воду! Связанными и с грузом! Ну!!!

Матросы нерешительно переминались с ноги на ногу.

– Боцман! Выполнять! – рявкнул герр Гюнтер Гросс.

– Мы на такое не подписывались! – раздался чей-то голос.

– Что-о!? Молчать!? Да я вас!

– Нужно прыгнуть самим, пока груз не привязали – тихо сказала я, стараясь не шевелить губами, в то время как герр Гюнтер Гросс и боцман изрыгали отборную брань.

– Да, только прыгай подальше, чтобы не затянуло под киль, – предупредил Мартин.

Мы двинулись к борту.

– Куда это вы собрались, птенчики? – ядовито осведомился герр Гюнтер Гросс.

– Вы же сами разрешили нам помыться!

– Держите их!

Кто-то бросился к нам, но было поздно. Мы вскочили на борт и, посильнее оттолкнувшись, полетели в воду.

Вынырнув, я подплыла к Мартину помочь ему развязать руки. Впрочем, он уже почти справился сам, ведь еще раньше я ослабила узел.

На корабле засуетились, хотели спускать шлюпку, но передумали, решив, что мы все равно утонем, хоть нас не успели связать и привязать груз. Да, земля была далеко. Точнее, ее вообще не было видно.

Еще сидя в трюме, мы отметили, что судно идет не галсами, а по прямой, с попутным ветром. То есть земля находилась в стороне, противоположной ходу корабля. Мы поплыли туда. Сначала одежда, надутая воздухом, удерживала нас на плаву. Потом промокла и стала тянуть вниз. Мы освободились от большей части одежды. К сожалению, море было неспокойным, а вода весьма холодной. Мне довольно долго удавалось не чувствовать холода, меня этому учили. Но я очень беспокоилась за Мартина. Пыталась объяснить ему, как сохранять тепло, но он велел мне замолчать и беречь силы. В принципе, конечно, научить этому за один раз невозможно.

Мне никогда еще не случалось плыть так долго. К тому же приходилось бороться с волнами, которые то и дело накрывали нас с головой. Мы теряли друг друга из виду, но, настроившись на энергетический след Мартина, я всякий раз находила его. Счет времени потерялся. Я заставляла себя не ощущать усталости на физическом уровне, но переживала за Мартина – ведь его этому не учили. Потом, видимо, от напряжения у меня начались галлюцинации. Мне стало казаться, что впереди я вижу алый парус. Наверное, это было к лучшему. Видения не давали мне забыть, ради чего, точнее, ради кого, я должна плыть и выплыть. Мартину я ничего не говорила, но, может быть, видения были и у него. Мне казалось, что он пытался вглядываться вдаль, когда волна поднимала его.

Потом видения у меня пропали, я не видела больше ничего, кроме свинцовых водяных гор, вздымающихся вокруг. И Мартина я тоже больше не видела. Неужели это конец?

Нет!

Нельзя!!

Не сметь!!!

Плыть дальше!

И вдруг:

– Предки! Вы живы? Держите веревку!

Что это? Где мы? Может быть, тоже перенеслись в другое время? Но почему они тут оба вместе, Иван и Элиза? Их руки вытащили меня из воды. Я видела их родные любимые лица. И Мартин тоже был тут. А над головой пылал алый парус!

Нас отвели в маленькую каюту, раздели, растерли полотенцами, завернули в одеяла, уложили на узкие корабельные койки, заставили выпить горячего чаю. Непослушными губами мы пытались что-то спрашивать, но нам сказали: потом, все потом, вам нужно отдохнуть, а еще лучше поспать. «Ассоль» развернулась и пошла к берегу.

***