Красная Страна

Скарлаеру следовало повернуться и по крайней мере оказать сопротивление, показать, что он гордый охотник Народа Дракона. Куда пропала его храбрость? Когда-то казалось, что ей нет конца. Сейчас осталась только потребность бежать, такая же отчаянная, как для утопающего – потребность дышать. Он не слышал всадника позади, но почувствовал резкий удар поперёк спины, и упал лицом в холодный-холодный снег.

Рядом застучали копыта и объехали его, окатывали белой пылью. Он, дрожа от напряжения, пытался встать, но удалось подняться только на четвереньки. Спина не разгибалась, полыхая от боли. Скарлаер хныкал и злился на свою беспомощность. Слёзы оставляли тонкие дырки в снегу под лицом, и кто-то схватил его за волосы.

***

Брачио поставил колено парню на спину и прижал его к снегу. Достал нож и, стараясь не испортить – что было непросто, поскольку парень всё ещё сопротивлялся и хрипел – отрезал ему уши. Затем вытер нож о снег и вернул в пояс, отметив про себя, что пояс для ножей – чертовски полезная вещь в этом деле, и удивительно, что они не вошли в моду повсеместно. Когда Брачио, морщась и кряхтя, взгромоздился своей тушей в седло, парень, возможно, ещё не помер, но куда он денется? С таким-то порезом на спине.

По дороге к лагерю Брачио хихикнул, подумав, как весело будет пугать дочерей такими трофеями, когда он благодаря Коске разбогатеет и, наконец, вернётся домой в Пуранти. Настоящие уши духов, как вам такое? Он представлял, как будет со смехом гоняться за ними по гостиной – в его воображении они всё ещё оставались маленькими девочками, и печалила мысль, что они будут уже почти женщинами, когда он их снова увидит.

– Куда уходит время? – пробормотал он себе под нос.

На краю лагеря стоял Сворбрек и, разинув рот, смотрел, как всадники на опушке догоняют последних дикарей. Этот забавный коротышка уже начинал нравиться Брачио.

– Вы человек учёный, – крикнул он, подъезжая, и высоко поднял отрезанные уши. – Что, по-вашему, с ними сделать? Засушить? Засолить?

Сворбрек не ответил, и казалось, что его вот-вот стошнит. Брачио вылез из седла. Ещё нужно было ехать, но будь он проклят, если станет спешить. И так уже выдохся. С годами никто не молодеет.

– Веселее, – сказал он. – Мы победили, так ведь? – И он хлопнул писателя по костлявой спине.

***

Сворбрек споткнулся, выставил руку, почувствовал тепло и обнаружил, что угодил пальцами в испускающие пар кишки дикаря, лежавшие на некотором расстоянии от изувеченного тела.

Коска снова хорошенько глотнул из бутылки – если Сворбрек прочел бы на бумаге о том количестве спиртного, что Старик теперь выпивал каждый день, то проклял бы её за возмутительную ложь – и откатил труп ногой, а затем, морща порозовевший нос, вытер сапог о стену ближайшего сарая.

– Я сражался с северянами, имперцами, людьми Союза, гурками, всевозможными стирийцами и ещё со многими, чьё происхождение не мог проследить. – Коска вздохнул. – И приходится признать, что Народ Дракона в качестве противника чрезвычайно переоценен. Можете меня здесь процитировать. – Сворбрек, пока Старик бубнил, как раз проглотил очередной позыв тошноты. – С другой стороны, в тщательно установленной засаде мужество часто может послужить против человека. Храбрость, как сказал Вертурио, это достоинство мертвецов – Ах, вы… в замешательстве. Иногда я забываю, что не всякий привычен к сценам, подобным этой. Но вы ведь хотели своими глазами увидеть битву, разве нет? Битва… не всегда восхитительна. Генерал должен быть реалистом. Победа прежде всего, вы понимаете?

– Конечно, – обнаружил, что бормочет Сворбрек. Он уже достиг такой точки, когда инстинктивно соглашался с любыми высказываниями Коски, даже с самыми грязными, нелепыми или возмутительными. Он раздумывал, ненавидел ли когда-нибудь кого-то хотя бы вполовину также сильно, как старого наёмника? И полагался ли на кого-нибудь столь же всецело во всём? Несомненно, между этими вещами имелась связь. – Победа прежде всего.

– Проигравшие всегда злодеи, Сворбрек. Лишь победители могут быть героями.

– Вы абсолютно правы, конечно. Лишь победители.

– Воевать надо только так, чтобы твой враг оказался убит, а ты мог дышать и смеяться…

Сворбрек пришёл, чтобы увидеть лицо героизма, а вместо этого увидел зло. Видел его, говорил с ним, жил с ним бок о бок. Оказалось, зло вовсе не что-то грандиозное. Это не презрительные императоры, замышляющие поработить весь мир. Не гогочущие демоны, строящие козни во тьме за миром. Зло – это мелкие люди с их мелкими делами и мелкими причинами. Эгоизм, невнимательность и расточительство. Невезение, некомпетентность и глупость. Жестокость в отрыве от совести или рассуждений. И даже высокие идеалы и низкие методы.

Сворбрек смотрел, как среди тел энергично двигается инквизитор Лорсен, который поворачивал их, чтобы посмотреть на лица, размахивал руками, развеивая вонючий дым, закатывал мертвецам рукава в поисках татуировок.

– Здесь нет никаких повстанцев! – проскрежетал он Коске. – Только эти дикари!

Старику удалось отделить губы от бутылки достаточно надолго, чтобы выпалить в ответ: