Красная Страна

Ламб вниз издал что-то типа стона, потом снова грохот, словно он кого-то пинал.

— Ты в порядке? — крикнул он, его собственный голос звучал тяжело и странно.

— Все еще дышу! — донесся голос Ламба, еще более странный. — Ты?

— Подцепил царапину. — Савиан убрал руку от татуированного живота, кровь там блестела черным. Много крови.

Он хотел бы поговорить с Корлин последний раз. Сказать ей все те вещи, о которых думаешь, но никогда не говоришь, потому что их тяжело сказать, и будет время после. Как горд он был тем, кем она стала. Как бы гордилась ее мать. Продолжать бой. Он поморщился. Или может быть сдать бой, потому что жизнь лишь одна, и разве хочется, оглянувшись, видеть только кровь на руках?

Но было поздно говорить ей что-то. Он выбрал путь, и здесь он заканчивался. Было неплохое представление, как все говорили. Что-то хорошее, что-то плохое, гордость и стыд, как у большинства. Он кашляя прополз вперед, взял один из арбалетов и начал натягивать тетиву клейкими руками. Чертовы руки. Нет в них силы, которая была когда-то.

Он встал перед окном, люди все еще двигались там, и лачуга, в которую он швырнул лампу, теперь отправляла вверх ревущее пламя, и он заорал в ночь.

— Это все на что вы способны?

— К сожалению для вас, — донесся голос Коски. — Нет!

Что-то заискрилось и зашипело в темноте, и последовала вспышка как днем.

Раздался шум, словно голос Бога, который, как говорят писания, сравнял дерзкий город Немай одним лишь шепотом. Джубаир убрал руки от ушей, в них все еще звенело, и покосился на форт, когда удушающий дым начал расчищаться.

Много ущерба было причинено зданию. Были дыры размером с палец, и с кулак, и с голову, разорвавшие стены нижнего этажа. Половина верхнего этажа покинула мир, расщепленные доски тлели, три расколотых балки все еще цеплялись друг за друга в одном углу, как напоминание о форме, которая была раньше. Потом раздался треск, и половина крыши упала, куски дранки застучали по земле.

— Впечатляет, — сказал Брачио.

— Запряженная молния, — прошептал Джубаир, хмурясь на латунную трубку. Она почти выпрыгнула из своего лафета от силы взрыва, и сейчас косо стояла на нем, дым все еще мягко выходил из ее почерневшего жерла. — Такая мощь должна принадлежать лишь Богу.

Он почувствовал руку Коски на плече. — И все же Он дает ее нам взаймы, чтобы мы сделали Его работу. Возьмите людей туда и найдите двух этих ублюдков.

— Контус мне нужен живым! — бросил Лорсен.

— Если это возможно. — Старик наклонился ближе, чтобы прошептать. — Но мертвым так же хорошо.

Джубаир кивнул. Он пришел к выводу уже давно, что Бог иногда говорит устами Никомо Коски. Непривлекательный пророк, кто-то мог бы сказать — вероломный, попирающий законы, розовый пьяница, который никогда не произносил слова молитвы за всю его длинную жизнь — но с первого момента, как Джубаир увидел его в битве, и узнал, что тот не ведает страха, он чувствовал в нем осколок божественного. Определенно он ходил в тени Бога, как Пророк Кхалюль прошел через дождь из стрел с одной лишь верой, защищающей его, и вышел нетронутым, и таким образом заставил Императора Гурков дать обещание и смириться перед Всемогущим.

— Вы трое, — сказал он, выбирая пальцем людей, — по моему сигналу идите в дверь. Вы трое, идите со мной.

Один из них, Северянин, потряс головой, его глаза были круглые как полная луна. — Это… он, — прошептал он.

— Он?

— Д… д…, — и в онемевшей тишине он зажал средний палец левой руки.

Джубаир фыркнул. — Тогда оставайся, глупец. — Он побежал вокруг форта, через тень, и глубокую тень, все едино для него, ибо он нес свет Бога внутри. Его люди смотрели вверх на здание, дыша тяжело, испуганно. Они думали, что мир сложное место, полное опасностей. Джубаир жалел их. Мир был прост. Единственная опасность — противиться замыслу Бога.

Щепки, обрывки и пыль были разбросаны по снегу перед зданием. Это, и несколько застреленных людей, один сидел у стены и тихо булькал, держа руку на древке, торчащем из его рта. Джубаир проигнорировал их и тихо оценил заднюю стену форта. Он смотрел в разрушенный чердак, мебель была разбита, солома из тюфяков разбросана, признаков жизни нет. Он смел угольки и поднялся наверх, вытащил меч, металл блеснул в ночи, бесстрашно, праведно, благочестиво. Он двинулся вперед, наблюдая за лестничным колодцем, черным в тенях. Он услышал звук снизу, регулярные бум, бум, бум.

Он наклонился наружу к фасаду здания и увидел кучку из трех его людей внизу. Он зашипел на них, передний пнул ногой и прыгнул внутрь. Джубаир указал остальным двум на лестничный колодец. Повернувшись, он почувствовал что-то под подошвой его сапога. Рука. Он наклонился и оттащил доску вбок.

— Контус здесь! — крикнул он.

— Живой? — донеслось пронзительное блеяние Лорсена.

— Мертвый.

— Черт возьми!