Красная стрела. 85 лет легенде

Мы просмотрели в общей сложности примерно 2 ооо ооо метров пленки и отобрали для Михаила Ильича 6о ооо метров – с этим уже можно было работать. Он, в свою очередь, попросил сохранить их для всех будущих режиссеров, но на “Мосфильме” их смыли. С тех пор (особенно в перестройку) я всегда видела в телепередачах о нацизме куски из “О. ф.” в монтаже Ромма, что чаще всего противоречило их смыслу, не говоря об этике.

Здесь, в Германии, я по-прежнему не пропускаю “новых” кадров этого проклятого времени, которые иногда показывает ТВ. Чаще всего это чьи-то любительские, домашние съемки, в отличном качестве и даже в цвете – не забудем, Германия была развитой, технически оснащенной, небедной страной. Нам и раньше попадались “сцены частной жизни”, но, честно, уровень их информации не превышал 5 % света в “лампочке Ильича”, чем сильно отставал от моих любимых немых “ужастиков” обыденности. Ромм сочувствовал моей потере, и я не оставляю надежду, что кто-нибудь с талантом и вдохновением, равным роммовскому, когда-нибудь соединит воедино хронику и монстров немого немецкого кино.

…В отличие от обычных существительных, фонетика имен собственных получает окраску не от этимологии, а от случайностей их преходящей семантики. Как слышался бы “чехов”, если бы не Антон Павлович – “чехи, Чехов, чехам, о чехах”? Чехов – фонетика, Антон Павлович – ее семантика.

То же и с топонимами.

В разные времена Белые Столбы звучали для меня по-разному. Были довоенные, школьные Белые Столбы – березовые, зимние, снежные, лыжные.

После войны однокашник моего мужа по юридическому, угодивший на фронте в СМЕРШ, сошел с ума, и его увезли, когда этот щуплый интеллигент погнался за женой с утюгом. Мы навещали его в Столбах. Столбы – это глухой забор грязно-неизвестного цвета, трудно проходимая проходная и психушка: советская “палата № 6”. Вскоре он умер…

Но мне хотелось вспомнить о Белых Столбах “оттепели” – синониме Госфильмофонда, запретной и тем более вожделенной стране Кино.

…С тех пор прошло полвека, но я не забыла Белые Столбы, и они – спасибо! – не забыли меня. На письменном столе у меня живет, играя гранями, полуабстрактный, а впрочем, и предметный (глобус и пленка) приз, на котором выгравировано: “XIII кинофестиваль Белые Столбы. 2009. Госфильмофонд России” – за личный вклад; в России надо жить долго.

Посетить этот уникальный фестиваль архивного кино, руководимый Володей Дмитриевым, мне, впрочем, не дано: далеко и зимой; хотя, быть может, злополучного взгорка уже и нет. Но я помню и его – все, что состоялось и чего не получилось.

Это было при нас…

146 часов Дмитрий Данилов

Ощущается некоторое волнение.

Хотя, собственно, чего волноваться-то. Сесть в поезд, поехать, доехать, приехать. Обычное дело. Чего волноваться-то.

И тем не менее.

Все-таки 146 часов – это довольно много. Не вообще 146 часов, а в поезде, 146 часов подряд, сплошняком.

Все-таки 9288 километров – это довольно много.

Ну ничего, ничего. Ничего.

Как-нибудь.

Люди ведь как-то ездят, и ничего.

Ладно, посмотрим.

На маршрутке до “Выхино”, на метро до “Комсомольской”, Ярославский вокзал, фирменный поезд № 2 “Россия” Москва – Владивосток, вагон 12, место 21, отправление в 21:25, до отправления поезда номер два Москва – Владивосток остается пять минут, просим пассажиров занять свои места, провожающих выйти из вагонов.

Поехали.

Первая ночь

Москва III, Маленковская, Яуза, Северянин, Лосиноостровская, Лось, родные московские станции и платформы, после Мытищ поезд уходит на Монинскую ветку, Подлипки-Дачные, Щелково, Монино, Фрязево и далее на восток.

Непосредственные соседи – супружеская пара среднего возраста с уклоном в старший возраст.

Килька в томате и плавленый сырок у соседей. Рассуждение соседа о картошечке “Роллтон”.

Разрезание соседкой плавленого сырка на ломтики. Кусочек хлеба типа “рижского”.

Обсуждение соседями вопросов еды. Сейчас поешь сыр, а картошечку завтра.

Обсуждение другими соседями особенностей прохождения пограничного контроля на украинской границе (станция Казачья Лопань).

Обсуждение другими соседями вопросов трудовой эмиграции в Италию.

В таком возрасте, говорит один из других соседей, надо сидеть дома и вязать носки.

Обсуждение другими соседями Януковича и экономической ситуации в Донбассе.

Обсуждение другими соседями достоинств и недостатков российских городов. Для одного из участников разговора единственный критерий оценки города – ведется ли там масштабное строительство. Воронеж – хороший город, большое там строительство ведется. А Уфа – никакая. Никакого там строительства.

Этот же пассажир рассказывает о своих высокопоставленных родственниках советских времен. Секретари обкомов, директора, генералы, секретари горкомов.

Леса Московской области, если так можно выразиться, тонут в вечернем тумане.

Сломался вакуумный биотуалет. Потому что в него что-то бросили. В биотуалет не должно попадать ничего, кроме мочи и испражнений. В туалет попало что-то постороннее, чуждое туалету, и теперь туалет чинят.

Межвагонные двери открываются путем нажимания кнопочки.