Красная ведьма. Враг у моих ног

От этого нежного, но очень интимного жеста, сердце в испуге прыгнуло в пятки. Уж чего-чего, а нежности я от этого колдуна не ждала.

— Поехали, — прошептала я, отстраняясь. — Пожалуй, мне действительно лучше отлежаться.

А заодно будет время поговорить с Лидией и мамой. Пора задать бабуле вопросы о том, что ждет нерадивую внучку, если она завалит испытание, если такое вообще, конечно, возможно.

В машине повисло молчание, от которого хотелось сбежать, выпрыгнув где-нибудь на перекрестке, благо ехать недалеко. Боковым зрением я посматривала на Максима. Густые брови сдвинулись, образуя глубокую морщинку. Таким озабоченным я его не видела даже за работой. Неужели его так мой обморок впечатлил? А вдруг… Вдруг он уже влюблен? Может, пора проверить состояние души колдуна?

Чувствовала я себя лучше, потока во мне осталось не так уж много, и физического напряжения я не ощущала, только усталость и легкую боль в мышцах, ну и голова кружилась все еще. Сделав вид, что меня интересует унылый пейзаж за окном, обратилась к ведьминому взору. Мне нужно-то всего лишь взглянуть, одним глазком, так сказать.

Но то, что я увидела, чуть было не заставило меня развернуться лицом к колдуну. Татуировка, которая никогда раньше не светилась и ничем не выдавала наличие в себе карминового потока, под ведьминым взором, сейчас пылала ярко-красным, точнее, карминовым. Что это, черт возьми, значит? Тонкие нити потока от рисунка расходились по крупным сосудам и артериям, направляясь к сердцу и душе, паутиной охватывая тело. От чего и без того имеющую красный оттенок душу колдуна заволокло будто карминовой пеленой, увеличивая ее родное сияние. Нет, не будто — я точно знала, что это карминовый поток. В нем, в колдуне. Если там что-то и есть, в его душе — не разглядеть. Я потянулась глубже, решив проверить свою догадку, но тут же остановилась. Во-первых, мы приехали. А во-вторых, кто знает, что значит такая активность его тату, не почувствует ли он мое вмешательство? Лучше пока так не рисковать понапрасну.

— Выпей перед сном отвар, он тонизирующий, помогает восстанавливать силы, — нарушил первым тишину колдун.

— Я так и поняла, — невинно хлопая ресницами, повернулась к Максиму. Эх, надо срочно позвонить Лидии, чувствую, с ним что-то не так. Самой точно не разобраться.

Я положила руку на дверцу и хотела было уже выйти, но Максимильян остановил меня, успев схватить за руку. И я послушно осталась в машине.

— Позвони, если что-то будет не так, — сердитым и в тоже время наполненным заботой и нежностью тоном произнес он. Сложно было сказать нет.

Оставалось только надеяться, что сердится он не на меня. Только сдается, если Марго и мог не касаться его гнев, то он вполне мог быть направлен на Василису. К тому же, он мог все еще волноваться за брата. Ведь я запретила Филу звонить ему, пока не дам добро. Утром я хотела это сделать, но после того как узнала, что он сделал с моей галереей… Теперь еще долго Максимильян Северьянович будет оставаться в неведении о судьбе брата.

После того, как поток меня отпустил, я стала меньше злиться на колдуна, хотя утром хотела его покалечить, если не убить. И может, стоит его немного успокоить, разрешив Филу позвонить? Н-да, за последние пару часов диапазон моих чувств к колдуну прошелся по всем уровням. Начиная от сжигающей страсти до желания убить, а теперь даже жалко.

Все-таки переизбыток потока слишком усиливает мои эмоции. А это может быть опасно не только для меня, но и для окружающих, среди которых окажутся и смертные.

Моя мама женщина занятая. В восточной Сибири у колдунов много ферм, где выращиваются редкие растения для производства органической косметики. Это официально. Помимо этого там происходит заготовка растений, используемых колдунами и ведьмачками в ритуалах и приготовлениях зелий. Такие фермы, вообще стоят на втором месте среди бизнес-сфер сверхъестественного мира по доходности и рентабельности. Такая есть у Лидии, что неплохо обеспечивает наше семейство. На одной из таких ферм, принадлежащих колдунам, как зеленая высшая ведьма часть дня и трудится моя мать. Поэтому я и решила задать несколько вопросов для начала ей. Надо же знать, что я выпила. А то мало ли.

— Мам, привет, — помахала я экрану телефона, где уже появилось улыбающееся лицо молодой женщины. Выглядела Анита Вершинина в свои пятьдесят пять чуть старше меня и Ефимии. Лицо, покрытое золотистым загаром, светилось, русые волосы, выгоревшие на солнце, собраны в косу, которая растрепалась. Что только придавало ей свежести. Глаза светились, как два зеленых стеклышка, направленных на солнце.

— Доченька моя, как я рада тебя видеть и слышать, — промурлыкала мама. И я не удержалась от ответной улыбки.

— И я рада, как погода?

— Ух, жара, но все равно хорошо.

— Главное, что засухи нет, — подбодрила я.

— Да, и не говори. Как твое испытание?

Эх, быстро она к делу перешла.

— Продвигается.

— И?.. — прищурилась она, ожидая подробностей.