Красногрудая птица снегирь

На юбилей не приехал. Хорошо, что матери нет, что она не знает об этом.

Если случится, если окажется, что все это не домысел, не мнительность одна, какой удар для нее! Как незыблем мир, так незыблемо для нее положение сыновей. Мы — Веденеевы!

Он собирался утром на работу, когда позвонил Глеб Андреевич:

— Знаю, ты у нас птичка ранняя. Или разбудил?.. Нет? Ну после вчерашнего-то простительно и прихватить часок-другой. Ты, брат, извини, что я не приехал. Не смог. Ну никак… Получишь дорожную газету, сохрани. Там наш приветственный адрес напечатан. Но я тебя все-таки поздравляю. Велели мне у вас на пленуме горкома поприсутствовать. Так что засвидетельствую лично.

IV

Пленум горкома состоялся во Дворце культуры химиков, то есть не в самом Ручьеве, а там, где химкомбинат и его поселок. Железнодорожников покритиковали — без этого в последнее время не обходилось ни одно заседание городского или областного масштаба, — но именинниками были не они, а работники торговли, городской службы быта, и, когда Глеб Андреевич, Веденеев и Зорова ехали с пленума, в машине царило благодушное настроение.

Начальник дороги сидел рядом с шофером. Сидел прямо, не сделав и четверти оборота к своим спутникам, и Веденеев, разговаривая с ним, подался к нему. Не то чтобы приник ухом, а все ж наклонился.

— Слышал, Баконин тут у вас, — сказал Глеб Андреевич. — По личным делам?

— Не только, — отозвался Веденеев.

— Да? — Глеб Андреевич вскинул брови. На широкий низенький лоб густо набежали складки. — Наверно, насчет своей новой идеи. Твоей поддержки добиться хочет?

— Был разговор.

Начальник дороги несколько повернулся к сидящим сзади, на груди сверкнула гранями Звезда Героя.

— А как ваша позиция, Ксения Анатольевна?

— Остается отрицательной, — подчеркнуто твердо сказала Зорова.

— Поглядим там. Изучим, посоветуемся.

— Ну, ко мне-то он не только из-за этого, — добавил Веденеев. — Больше насчет Пирогова. Вернее, насчет жены Пирогова.

— А что с женой Олега Афанасьевича?

Зорова не без легкой ревности отметила это уважительное — «Олега Афанасьевича».

— …Конечно, я тотчас нажал, пункцию сделали, — рассказывал Веденеев. — Теперь мой секретарь каждый день справляется, есть ли результат.

— А тут еще поражение с этим автобашмаком, — вставила Зорова. — Прямо скажем, пшиком все кончилось.

— Ну?.. Обидно!.. Потускнел что-то Олег Афанасьевич. Сначала целую пачку выдал. Один снегоуборщик чего стоит. А в последние годы ничего такого выдающегося… А может, и не потускнел. — Глеб Андреевич устремил на дорогу задумчивый взгляд. — Просто слишком уж слепящее светило было рядом — Баконин. Похоже, чем больше Пирогов на Ручьеве-Сортировочном работал, тем сильнее баконинская слава гремела, а?

— И все-таки если по большому счету взять, — заметила Зорова. — Пирогов как изобретатель несостоялся.

— Так, может, его на какую-нибудь приличную должностягу забирают.

— Камышинцев зовет его к себе. С Сортировки главинжа забирают.

— Ну, это получается возвращение на круги своя.

— Но он же не главинжем, а старшим инженером был.

— А-а, я и забыл. Все равно разница не столь уж…

— Это так. Но в принципе вы правы, Глеб Андреевич, насчет того, чтобы передвинуть его.

— …А может, и не надо трогать.

— Утерянных лет ему, конечно, не вернуть, но хоть успеет наверстать что-то на какой-нибудь серьезной инженерно-административной работе.

Она не понимала толком, отчего в ней возник этот зуд: взять и переставить Пирогова. Оттого, что он гнет свою линию в экспериментальном? Но разве у нее, Зоровой, не хватит воли и средств заставить его подчиниться? Так что же? Какой бесенок вдруг заерзал в ней?

— Пусть сам разберется, — буркнул начальник дороги.

Шофер спросил:

— Может, через часовню поедем? На город поглядим.

— Давай.

Старая часовня стояла на возвышенности, с которой Ручьев был как на ладони.

— Глеб Андреевич, — сказала Зорова, — а вы у нас Серкова забираете.

— Чего?

— Наш урб в управление дороги уходит.

Глеб Андреевич изумленно вскинул брови. Лоб его собрался в крупные складки.

Урб — участковый ревизор безопасности движения. По весу что-то среднее между заместителем нода и начальником отдела.

Зорова и сама была поражена внезапностью своего предложения. Вспомнила о Серкове и сразу почувствовала: нашла. Не было еще осмысленной мотивировки. Чистая интуиция: это то, что надо.

— Пирогов — урб? — Озадаченный начальник дороги уткнулся взглядом куда-то под ноги. Низкий лоб, глаза навыкате, он походил сейчас на большую замерзшую птицу. — Сразу на такой пост? Как считаешь, Виталий Степанович?

— Признаться, теряюсь.

— Нет, серьезно, — воодушевилась Зорова, — тут есть над чем подумать. Вот вы говорите, Глеб Андреевич, «сразу». А по-моему, для бывшего начальника отдела станций в управлении дороги это даже скромно.

— Так ведь сколько лет прошло! — возразил Глеб Андреевич.

— Опытный инженер, — продолжила наступление Зорова. — Из практиков. Движенческое хозяйство знает до самого донышка. Да и в других отраслях транспорта компетентен. Универсальные знания. Именно то, что необходимо ревизору.