Красные камзолы II

— Доклад! — рычит осадивший коня Нелидов.

Одет он легко. Один только не до конца застегнутый камзол и легкие красные панталоны. Видимо, в чем был — в том и выскочил. Да и конь без седла. Торопился наш капитан, не то что этот увалень Семен Петрович…

Ефим делает шаг к коню:

— Нападение на караульных. Шайка, около пяти человек. Местные. Видимо, из батраков со строительства. Караульные палили, подранили одного и обратили в бегство. Догнать по темноте не смогли, там черт ногу сломит, а они среди этих бараков все лазейки знают. Думаю, никуда не ушли, там затаились.

— Подробности!

Ефим повернулся к наспех построившейся шеренге. Степан сделал шаг вперед:

— Они тут еще при прошлом карауле крутились. Когда мы менялись, стояли вон там, у той кучи камня и в нас пальцами тыкали. Потом ушли. Я на той стороне моста стоял, все в сторону замка смотрел. Услышал крик, оглянулся — а тут они наших опрокинули и ногами пинают. Мы пальнули — они наутек.

Шумно топая по снегу, подоспело капральство Смирнова. Нелидов спрыгнул с коня и не глядя бросил повод в сторону, который тут же поймал выскочивший из строя Семен Петрович. Ишь ты! Шустрый, когда не надо!

— Ну, что, Иванов. Ты, говорят, в ланд-милиции был? Давай, рассказывай, как нам лиходеев ловить! — меня обдало перегаром. Похоже, капитан примчался сюда прямо со своих традиционных вечерних посиделок.

Ефим поскреб затылок.

— Наверное, надо позвать следопытов ундер-офицера Годарева. Есть у него там пяток смышленых солдат из промысловиков. А еще можно вломиться в ближайшую хату и вдумчиво потрясти обывателей. Кто-то что-то да знает. Хотя это ненадежно. Дурачками прикинутся или нарочно путать начнут.

Капитан зло оскалился.

— Дурачками, говоришь, прикинутся?

Поддел ногой позабытый всеми притопленный в сугробе масляный фонарь.

— Жгите факела, — сказал капитан и, повысив голос почти до крика, прорычал: — Если виновные не найдутся — спалю весь город к чертовой бабушке!

Ефим одобрительно выругался и потянулся к Памятнику с охапкой факелов.

Вот же. А ведь эти могут. Эти сожгут. И, если быть совсем откровенным, мне нравилась эта идея.

В крови забурлил нехороший, злой азарт. Я уже мысленно прикинул, как сподручнее подпалить, скажем, вон ту кривую лачугу.

Хотя… Кивнул Степану на Памятника с охапкой факелов и на фонарь, с которого кто-то уже снял защитное стекло — поджигай, мол. А сам обошел лошадь капитана и направился к смирновским.

— Архип! Отзовись!

— Ну? — из столпившегося смирновского капральства выделился седоусый опальный солдат.

— Пойдем-ка, пошепчемся.

Увлекаю его за собой, подхожу к капитану Нелидову.

— Разрешите, ваше благородие?

— Ну что еще? — резко повернулся ко мне тот.

— Если эти варнаки приютились в бараках среди городской бедноты — Архип укажет в каком доме их искать.

Капитан, хищно оскалившись, отрывисто бросил:

— Бывал тут? Знаешь местных забияк?

Архип быстро глянул на меня, потом на опешившего Ефима и шагнул вперед.

— Здесь я впервые, ваше благородие. Но поискать могу. Неспокойные городские кварталы и зимовья лихих людей — они везде похожи. Знающий что искать — найдет.

— А ты знающий? — в упор спросил капитан, покачнувшись.

— Есть мало-мало — еле заметно ухмыльнулся в усы свергнутый глава полковой мафии.

— Ну пойдем, знающий!

* * *

И мы пошли. Ефим быстро разбил людей на тройки для городского боя. Первый — со шпагой и ножом, второй — с мушкетом наготове и третий с ножом и факелом. Впереди шел капитан и освещающий ему дорогу Архип. По левую руку от него тройка Ефима, по правую — моя тройка, замыкающими — тройка Еремы. На расстоянии десяти шагов цепочкой растягиваются еще две дюжины солдат, но они идут не широкими тройками, а плотными шестаками для линейного боя. На всякий случай.

Далеко идти не пришлось. Пройдя метров сто вдоль недостроенной усадьбы — или даже дворца, судя по размаху — у одного из кособоких бараков Архип указал во дворы.

— Там.

— Уверен?

— На стене знак приметный. Даже если не там варнаки схоронились — то есть кого расспросить.

Дом… ну как — дом? Больше похоже на длинный сарай. Эдакий барак вроде того, в котором мы жили в Луге прошлой весной. В один этаж, без крыльца, с небольшим навесом над тесными сенями и высокой двускатной крышей. Из волокового окна тянулся легкий дымок, так что внутри точно кто-то есть.

Капитан оскалился.

— Иванов! Ну-ка давай, постучись вежливо, со всем нашим уважением!

— Это можно! — выдохнул Ефим.

Он жестом указал всем разойтись по краям, переглянулся с капралом Смирновым… Бывшие ланд-милиционеры махнули прикладами, одним движением перебили хилые петли и хлипкая дверь вывалилась наружу. Стоящий рядом Белкин тут же закинул внутрь факел.

Внутри грохнул выстрел. Ну да, как нас учил Ефим — те кто внутри ожидаемо пальнули прямо в центр дверного проема.

Капитан нырнул в дом первым. Без шпаги, даже без пистолета, с голыми руками.

За ним бросились Ефим и Смирнов.

— А-а-а! — заорал я и ломанулся вперед. Как там нам говорили? Выставить мушкет как щит, в правую руку нож…