Красные нити

— Мои способности тебе пригодятся. Телекинез — мощное оружие в умелых руках. А я умею им пользоваться. Я хочу стать богатым. Ты получишь сильного союзника, мы будем держать в страхе всю страну, весь мир, — сказал я, сам не веря, что я говорю этот вздор. — Мне — деньги. Разумеется, часть денег.

Кочетков о чем-то подумал и хмыкнул.

— Хорошо, я тебя услышал. Сделаем так: я поручу тебе одно дело, если все сделаешь без сучка, без задоринки, будешь принят в команду.

— Давай договоримся на этом берегу. Я тебе не подчиненный, чтобы выполнять поручения. Прежде всего, мы братья, что подразумевает под собой равенство. Пусть это будет просьба, и я всегда буду иметь возможность отказать тебе.

— Ты многого хочешь.

— Это мои условия.

— Ну допустим. Но на дело мы тебя, так или иначе, отправим. Я должен убедиться, что ты действительно считаешь нас братьями и ты не засланный казачок, — сказал он, повел бровь и бросил в рот дольку апельсина. — Принимаешь мои условия?

— Принимаю, — медленно кивнул я, понимая, что этим ответом вляпался в неприятности по самые помидоры. Он может попросить все что угодно, хоть убить президента. Величайшая глупость — вот так вслепую соглашаться на что-то. Но выбора у меня нет. — Что нужно будет делать?

Прожевав, Кочетков произнес:

— Скоро узнаешь. Будь готов тут же выполнить… эм, просьбу. А теперь хочу посмотреть, на что ты способен.

Кочетков поднялся с места и кивнул мне следовать за ним. Мы вышли на улицу, и он привел меня на задний двор НИИ. Дождь уже не лил так сильно, теперь просто неприятно моросил. Перед нами стоял вездеход, похожий на бронетранспортер.

— Сдвинь с места телекинезом, — произнес Кочетков и кивнул на вездеход.

Я окинул взглядом машину. Навскидку весит она тонн десять. Использовать телекинез против таких тяжелых объектов мне еще не приходилось.

Кочетков впился в меня взглядом, ожидая результата. Я сосредоточился, закрыл глаза, пытаясь собрать всю энергию в кулак, чтобы активировать способность. Не получалось. Телекинез решил подвести меня в самый важный момент. Так, давай, ну же!

Попытка номер два — тоже ничего дала.

Вот же, блин! Вот-вот я провалю внедрение!

Я бросил взгляд на Гарика. Тот терпеливо ждал, на лицо ухмылочка — моя заминка его забавляла.

Тяжело вздохнув, я зажмурился, стараясь отстраниться от мира. На краю темноты вспыхнули бледно-голубые пятна, но тут же погасли, словно телекинез был двигателем, который не хотел запускаться. Но в следующий миг, пятна появились снова, начали разрастаться… Я медленно открыл глаза, словно боясь их спугнуть. Периферийное зрение приобрело голубой оттенок, в кулаке начала ощущаться ледяная прохлада, от которой по коже пробежали мурашки. Еще немного выдержал холод в кулаке, а затем выпустил его в сторону вездехода. Невидимая сила рванулась вперед, подобно урагану, и с грохотом врезалась в машину. Мгновенно у меня закружилась голова, и я едва не потерял равновесие. Тело охватило мерзкое ощущение слабости. Похоже, на этот раз сила телекинеза была гораздо больше… С чего бы? То ли обстоятельства располагали к этому…

— Слабовато, — протянул Кочетков, разочарованно покачав головой. — Я думал, ты можешь больше.

Многотонная машина даже не шелохнулась, мой удар и правда был слабоват для нее.

— Смотри и учись, слабак, — сказал Кочетков, с издевкой.

Кочетков взглянул на вездеход, и тот в мгновение ока осыпался на асфальт, словно сделанный из песка, превратившись в гору странной черной субстанции, похожей на пепел.

От увиденного по моему позвоночнику пробежал ледяной холодок. Испепелить многотонную машину одним взглядом — это по-настоящему впечатляло и вселяло ужас. У меня нет ни единого шанса против Кочеткова. Он сотрет меня в порошок в буквально смысле слова. Его лицо оставалось непроницаемым, ни один мускул не дрогнул, когда он уничтожил вездеход, и, похоже, он даже не испытывал никаких последствий. А меня тем временем накрывало все сильнее с каждой минутой.

Кочетков перевел на меня взгляд:

— В интернате ты был слабее всех. Всегда был слабаком. И, похоже, таким и останешься.

— Какая у тебя способность?

— Тебя, скорее всего, проинформировали на этот счет.

— Сказали, что ты человек-ядерная бомба. Но я не знал, что ты можешь испепелять предметы.

Он усмехнулся.

— Забавное название мне придумали. Испепелять предметы, как ты выразился, это новый уровень моей способности, — произнес он с надменностью и гордостью. — Ведь ядерный взрыв можно произвести не только на поверхности земли, но и на молекулярном уровне. Взорвать изнутри атомы любого предмета, смекаешь? В результате чего атомы распадаются, превращая объект в прах. Так что не вздумай меня обманывать. Догадываешься, что с тобой сделаю?

Я кивнул.

— Свободен! Жди звонка, — сказал Кочетков, развернулся и направился к зданию НИИ.