Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор

Голод в Сибири в 1922 году носил повсеместный характер, обостряясь в отдельных волостях и уездах до степени голодомора и озлобляя население. Госинфсводка от 28 февраля 1922 года указывала: «Учащаются случаи голодной смерти… На рынке [Актюбинска] замечена продажа жареного человеческого мяса, издан приказ о прекращении торговли жареным мясом». В Тарском уезде «…в некоторых волостях население сотнями умирает от голода. Большинство питается суррогатами и падалью. В Тюкалинском уезде голодает 50% населения». Две недели спустя госинфсводка сообщала, что в Ишимском уезде Тюменской губернии из 500 тыс. жителей голодало свыше половины, а в благополучных по урожайности волостях – треть населения[2816]. Среди крестьян Прибайкальской области ДВР тем летом наблюдалась «настоящая голодовка»[2817].

Ненависть к коммунистам в связи с разорением, повальным террором со стороны продотрядов, голодом и массовой смертностью была всеобщей. Осенью 1922 года в поселке Семёновка Крестовской волости Славгородского уезда крестьяне грозили местным коммунистам убийством, причем, реализовав угрозу в одном из случаев и убив партийца, «закопали его с трупом собаки, вложив в могилу записку (адресованную, вероятно, адским силам. – А. Т.): „коммунист и собака – одно и то же“»[2818].

В жесточайшую продналоговую кампанию 1922 года по сравнению с 1921‐м увеличилось число арестов должностных лиц, вмешивающихся в работу продорганов. Чекисты отмечали, что Лянинский волисполком Барнаульского уезда за жестокие избиения, в том числе беременных женщин, «называет продработников гнусными палачами, требует их [к] позорному столбу»[2819]. Некоторые советские чиновники отпускали крестьян, арестованных продработниками или ревтрибуналом, помогали крестьянам скрывать от налогообложения посевы. Среди таких чиновников были и партизаны, защищавшие как себя, так и своих соратников. В Бийском районе партизан, председатель сельского исполкома С. Рянов скрыл от налогообложения 14 десятин собственной пашни и помогал укрывать посевы бывшим повстанцам. В целом по Алтайской губернии за период продналоговой кампании 1922 года за противодействие налоговым органам было арестовано 652 должностных лица, из них осуждено 147. Неплательщиков было арестовано 6131 человек, из них 601 – осужден[2820].

Власти особенно тревожились из‐за частого сопротивления экс-партизан сбору продналога, в котором те видели продолжение продразверстки. В январе 1922 года бойцы 13‐й кавдивизии, расквартированной в окрестностях Семипалатинска, возмущались издевательствами при сборе продналога: вымораживанием несдатчиков в холодных помещениях, массовыми избиениями, имитациями расстрелов. Сборщики продналога в ответ «…кричат Центру: „Уберите тот или иной полк, он нам мешает работать“»[2821]. Известны факты открытого противостояния партизан властям даже на исходе указанного года. Из госинфсводки от 27 декабря следовало, что в «…деревне Ключевой Кыштовского района [Татарского уезда Омской губернии] значительная часть крестьянства, под[д]авшись агитации быв[ших] красных партизан[,] отказалась от выполнения продналога. Волпродинспектор объявил, что неподчинившиеся боевому приказу и агитирующие за срыв будут арестованы. Начальник охотничьей команды (быв[ших] партизан) подал команду „в ружье“. Командир 1-ой роты этой же команды объявил Кыштовский район на военном положении»[2822].

Из записки И. П. Павлуновского в Информационный отдел ГПУ (февраль 1922 года) с приложением «суммированных сведений о методах по взиманию продналога по Сибири» следовало, что в Кыштовском районе Татарского уезда «активное участие по выкачке продналога принимают партизане». Вместе с тем в этой же записке приводились примеры партизанской враждебности продналоговой политике, автор прямо, но вряд ли обоснованно обвинял виднейших партизан в повстанческих намерениях: «В Минусинском уезде группа Кравченко (б[ывший] красный партизан) имеет целью организовать восстание против верхов под лозунгом „долой продналог“»[2823]. Легендарный А. Д. Кравченко уже с начала 1920 года, со времен его кратковременного ареста при неудачном создании Енисейской дивизии, находился под чекистским надзором; при этом о якобы подготовке группами Кравченко восстаний против продналога в четырех волостях сообщалось чекистами еще 6 октября 1921 года[2824].