Красные сестрицы

Я вздыхаю и погружаюсь в изучение раздела некрологов.

Джозеф Вудлиф

8 апреля 1973 г. — 23 июня 1987 г.

Джозеф Вудлиф, сын Рут и Экенера Вудлиф, скончался дома вечером 23 июня. Джозеф был усердным прихожанином, прилежным учеником школы св. Мартина для мальчиков. Отличился в гребле, любил классическую музыку.

По Джозефу горюют его родители, Рут и Экенер, три тетки, семеро дядей, бабушка и дедушка по линии матери, восемь братьев и сестер: Стюарт, Кэтрин, Фарли, Брэдли, Дэвид, Тодд, Бенджамин и младшая сестренка Абигайль. Прощание пройдет в кругу семьи, родственники покойного принимают соболезнования 30 июня начиная с 7 часов вечера.

— Как вам вот это? Ему было четырнадцать. — Я зеваю и показываю пальцем на свой экран.

Фотография выцветшая, ничего не разобрать, но мальчику на ней лет пять или шесть, не больше.

Скарлетт отталкивается от стены ногой и подъезжает на своем кресле ко мне. Она пристально изучает некролог, внимательно вчитываясь в каждое слово.

— Может, и он. Кажется, лицо похоже, — говорит Сайлас у меня из-за плеча.

От его дыхания у меня немеет шея.

— Странно только, что «прощание пройдет в кругу семьи». Если бы он превратился в фенриса, им было бы некого хоронить, — замечает Скарлетт.

Сайлас согласно кивает.

— Как его там? Джозеф Вудлиф? Погодите-ка, мне только что попадалось это имя. — Он отталкивается от пола и прямо на стуле катится обратно к своему аппарату для просмотра микропленок. Несколько секунд гоняет подшивку туда-сюда, а потом указывает на монитор. — За несколько месяцев до смерти, собственно, прямо перед днем рождения, его арестовали… — Сайлас прокручивает запись на следующую страницу. — «За нападение на девушку во время обеда с соседями». Она убежала и обратилась в полицию.

— Да, это еще подозрительнее, чем прощание в кругу семьи, — оживляется Скарлетт. — Душа погибает не сразу. Волк начал подчинять себе тело за несколько месяцев до того, как семья опубликовала некролог.

В зал заглядывает библиотекарша и тепло улыбается нам. Скарлетт отворачивается к стене, прячет шрамы. Как только женщина уходит, сестра снова усаживается в кресло и продолжает напряженно размышлять.

— Так, значит… он был потенциальным фенрисом. Почему?

Мы снова и снова перечитываем некролог. Скарлетт вздыхает.

— Я думала, мы разыщем какую-нибудь подсказку…

— Нам ведь не с кем его сравнивать. Может, о другом фенрисе побольше найдем, — пожимаю я плечами.

Не стоило этого говорить. Лицо сестры темнеет от возмущения.

— Отыскать другого фенриса почти невозможно. Этот, во-первых, очень молод, а таких немного, а во-вторых, сам сказал, откуда он. Все остальные — без имени и места жительства. К тому времени, как мы кого-нибудь выследим, фаза луны закончится.

— Скарлетт, я даже не знаю… Может, никакой закономерности не существует. — Сайлас пожимает плечами. Сестра буравит его тяжелым взглядом. — Может, и вовсе неизвестно, кто станет следующим кандидатом. Может, это судьба или что-то типа того.

— Нет, должна быть какая-то причина, — упрямо возражает сестра.

Я беру ее за руку. В общем-то Скарлетт можно понять: мне бы тоже не понравилось, если бы кто-нибудь предположил, что лишиться глаза — это судьба.

Сайлас смотрит на часы, переводит выразительный взгляд на меня.

— Мы тут уже пять часов сидим.

Это следует перевести как «тебе давно пора». Когда мы с Сайласом успели научиться общаться без слов? Я-то надеялась, что он забыл про кружок, и я больше не попадусь на удочку.

— Не могу уйти. Вот интересно… Правда ли, что фенриса можно убить серебряной пулей? А что, если… если нападение произошло сразу после дня рождения Джозефа? Может, это как-то связано? — Скарлетт, продолжая размышлять вслух, выходит из зала с микропленками и спешит к туалету.

— У тебя занятия, — шепчет мне Сайлас, как только сестра скрывается за дверью.

— Отстань, нам есть чем заняться.

— Рози, ладно тебе! У тебя же урок!

— Это важнее! — Я сурово гляжу на Сайласа.

— Мы со Скарлетт вдвоем прекрасно справимся. Иди отвлекись. Открой для себя жизнь без охоты.

— Если ты еще раз посоветуешь мне «открыть для себя жизнь без охоты», я тебя ножом пырну.

Сайлас усмехается.

— Иди уже, я тебя прикрою. И даже зайду за тобой, если понадобится немедленно что-то предпринять. Ты собираешься всю жизнь просидеть на привязи?