Красные туфельки (Сборник произведений молодых китайских писателей)

То там, то тут слышится весёлое посвистывание, и волны наших песенок перекликаются с чистым и ясным птичьим щебетаньем, заполонившим все окрестные рощи и горы. Птичьи трели с каждой секундой поднимаются к пронзительным звуковым высотам, и, вторя им, наш свист с каждым звуком тоже становится всё более и более высоким. Безмолвная горная роща, засыпающая в затуманившихся лучах вечернего солнца, мгновенно пробуждается и наполняется радостным шумом. Мы спускаемся с холма, и нашему взору открывается ослепительно белая поверхность горного озера. Заходящее солнце ярко сверкает на хрустально-чистой глади, словно бы стайка золотисто-красных карпов выпрыгивает над водой и вновь возвращается в тёмные глубины. Мы все останавливаемся и смотрим на это озеро, и вдруг, вероятно, от близости и сверкания озёрной воды наши глаза наполняются искрящейся влагой, многие из нас вспоминают, каким было Беловодное озеро два года назад.

Тогда Беловодное озеро было прозрачным и светлым, оно было весёлым и оживлённым, и легенда о Рыбьем царе ещё будоражила всеобщее воображение. Сейчас легенда рассеялась в мелкой озёрной ряби, а воспоминания тоже растворились в бесконечном потоке времени. Словно человек, у которого вытянули все жилы и кости, Беловодное озеро обращает к нам свой горестный, измождённый лик. В то время, два года назад, не было необходимости отправляться со стадом на далёкие холмы. Тогда нам было достаточно выгнать лошадей, коров, свиней и овец к берегу озера, и мы могли уже больше не следить за скотиной: животные и сами ни в какую не желали уходить от сочной и нежной травы, что росла на берегу. Мы играли в карты, рыбачили, раздевшись догола, купались в озере… Наплававшись вдоволь, мы взбирались на большой камень, лежавший у самого берега, а потом, сцепив пальцы на пояснице и выпятив животы, с шумом писали в воду, пуская звонкие струи как можно дальше. Исчерпав свои резервы, мы опять с громким плюханьем прыгали в озеро, поднимая тучи брызг и водяных пузырьков, которые белой пеленой обволакивали наши бронзовые от загара щуплые фигурки.

С того дня, как себя помню, всегда считалось, что лежащее у горного склона Беловодное озеро принадлежит нашей деревне. И отцы, и деды тоже говорили о том, что с того момента, как себя помнят. Беловодное озеро всегда принадлежало нашей деревне. Таким образом, мы все считали, что хотя времена меняются, но некоторые вещи не изменятся никогда. Тогда мы все верили, что существующее положение дел будет и дальше сохраняться, мы продолжали верить в это много-много лет, вплоть до того утра два года назад.

Ранним утром, сразу, как только проснулись, мы увидели во дворе нашего дома деревенского старосту. Он говорил родителям:

— Вы растолкуйте мальцам своим, чтобы с сегодняшнего дня они больше не ходили на Беловодное озеро купаться.

Родители ещё и глаз продрать не успели, они недоумённо смотрели, словно через мутное стекло, на старосту и тупо стояли перед ним, как два бревна.

— Деревня продала Беловодное озеро, — пытался растолковать староста, — на десять лет продала. В озере, говорят, рыбу теперь будут выращивать. Если малышня станет в озере купаться, так оно нехорошо получится.

К этому моменту отец с матерью уже сумели раскрыть глаза и заметили, как из-за спины старосты появился мужчина. Он был на полголовы ниже старосты, но почти в два раза больше в обхвате. Широкие ладони и крупные стопы, короткая, толстая шея и шарообразная, крепко слепленная голова — всё вместе очень напоминало большую перезрелую тыкву, расположившуюся на массивной деревянной чурке. Мужчина глядел прямо на родителей, в попытке улыбнуться его толстые губы пробовали растянуться в разные стороны. Внезапно он с хлопком соединили ладони и, приветствуя родителей, несколько раз ритмично поднял сложенные руки. Затем он на каком-то незнакомом говоре звучно произнёс:

— Моя фамилия Дяо, зовите меня просто «старина Дяо». В дальнейшем очень рассчитываю на вашу поддержку!

Все его движения и слова были слишком неожиданными, как в телепостановке. Мы увидели, как отец с матерью вздрогнули, испуганно отпрянули, и, раскрыв рот, промямлили что-то невразумительное, не зная, что же следует ответить.

Оценки в отношении старины Дяо у нас в деревне разошлись кардинально. Некоторые так восхищались им, что прямо готовы были ему земные поклоны класть, воспринимали как воплощение идеального героя. Они без устали копировали необычное поведение приезжего: с хлопком складывали одна на другую ладони и, приподнимая раз за разом руки, громко басили:

— В дальнейшем очень рассчитываю на вашу поддержку! — тут шутники, изобразив его непривычную манеру говорить, уже сами начинали лопаться от смеха.

Но кое-кто из нас, послушав рассуждения родителей, стал относиться к старине Дяо весьма настороженно. У взрослых было немало аргументов:

— Во-первых, фамилия у приезжего очень уж странная, до сих пор встречались только Чжаны да Ли, а у него «коварная» фамилия Дяо. Да к тому же все слышали про знаменитого предателя Дяо Дэи,[36] так что фамилия сама по себе очень уж подозрительная.