Красные звезды

Или она смогла прочесть мои мысли во сне? Или, может, у них в Комитете есть читающий мысли прибор?

Может быть, эту записку она тоже во сне написала?

Но потом мне вспомнилось прекрасное, чистое лицо Виолы с тонкими бровями-нитками и длинными черными ресницами, и мне стало хорошо.

И Марса я сразу бояться перестал.

Потому что всей душой ощутил: меня ждут на Земле!

Глава 13 Здравствуй, Марс

Телепортация меня не впечатлила совершенно.

Как впопыхах объяснил мне Капелли, хризалиды пользовались так называемым гамма-срезом римановой свертки пространства, а это значило, что при телепортации сознание отключается полностью. Вот если бы, дескать, нас вёз звездолет химероидов, движущийся по альфа-срезу той же римановой свертки, то там дела обстояли бы иначе. Отчего нас неистово и многообразно глючило бы.

В общем, телепортировались…

Ошибка точки выхода прогнозировалась в двенадцать метров. Поэтому, чтобы не вогнать наши тушки в какую-нибудь марсианскую дюну, хризалиды целили с запасом, на двадцать метров выше поверхности.

К этому прибавилась еще положительная девятиметровая ошибка по координате «зет». Так что легко посчитать, что нас выбросило из этого их гамма-среза на высоте двенадцатиэтажного дома!

Хорошо, что мы с Костей парашютисты и высоты не боимся. А еще лучше то, что в специальных марсианских скафандрах «Аметист» превосходная система реактивной амортизации. И хотя лично я сразу после телепортации совсем ничего не соображал, опустился я на марсианскую поверхность тихо и нежно. Спасибо автоматике.

– Вот ведь жизнь! – сообщил мне Тополь с пьяной задушевностью в голосе. – С детства мечтал побывать в Австралии, на коал посмотреть, на кенгуру… И, ты думаешь, побывал?

– А что тут думать? Я же знаю, что нет!

– Я про другое совсем, – поморщился Костя. – В Австралии хотел побывать – и не побывал. А на Марсе не хотел – но вот, вуаля!

Я кивнул. Действительно, случаются в жизни и сюрпризы. Не всё ж годами на завтрак яичницу с растворимым кофе лопать.

– Поздравляю, коллеги! – в наушниках раздался тенорок Литке. – Все мы только что вошли в список людей, посетивших Марс. Под номерами от двенадцатого до двадцать первого.

– Чур я двенадцатый, – потребовал Тополь.

– Это компьютер решит. Рандомно. – Отрезал Литке, не склонный к торгам даже в шутку.

– Погодите, а почему только с двенадцатого номера? – я искренне недоумевал. – Разве мы не первые?

– Нет. Первыми были бойцы Космодесанта еще в 2017 году. На трофейном звездолете волкоящеров. Но это слишком длинная история для сегодняшнего утра.

Я уже начал привыкать к тому, что живу теперь во второй, более продвинутой версии человеческой истории, где с космонавтикой полный окей, в отличие от стандартной версии, где даже самые простенькие околоземные полеты – это дорого, долго и непонятно зачем нужно.

Как-то раз мне пришлось провести целую неделю на двадцати квадратных метрах горелой однокомнатной квартиры в стандартной пятиэтажке на окраине мертвого города Припять.

Не сойти с ума мне помогли подшивки журнала «Техника – молодежи» за тридцать советских лет.

И знаете, чего там было больше всего? Ну конечно же картинок космических городов! На Луне, на Марсе, «на неведомой планете»…

Любой советский художник-техноиллюстратор считал своим долгом изобразить на переднем плане зазывно блестящий спускаемый аппарат и парочку обнимающихся космонавтов. В хорошем смысле обнимающихся: просто рука на плече, и всё. Сзади же, в центре кратера, обязательно располагались сардельки жилых модулей, гусеничные вездеходы, купол оранжереи и грандиозных размеров параболическая антенна. Это, само собой, для связи с ЦУПом, Центром управления полетами…

Короче, как должна выглядеть образцово-показательная база на Марсе, жизнь меня оповестила загодя. И вот мы, следуя за Литке, выбрались на гребень холма, отделявшего нас от «Города-1»…

Ну что я вам скажу? Да, всё точно: оранжерея, антенна, жилые модули, вездеходы (правда, колесные, а не гусеничные, но это уже детали).

А в роли обнимающихся космонавтов – мы!

Но вот что упускали все без исключения иллюстраторы «Техники – молодежи», так это то, что по периметру марсианской базы неизбежно должны выситься валы и терриконы отработанной породы.

Почему? Да потому что, во-первых, модули в обязательном порядке закапываются хотя бы наполовину. Как из соображений метеоритной безопасности, так и ради обеспечения термостатического режима.

А во-вторых, база должна наработать огромное количество воды и воздуха. Ведь не везти же эти невыразимо скучные, но объемные и тяжелые химические соединения с Земли!

А вот для этого нужно добыть подходящие ископаемые, и притом много. А они на то и ископаемые, что их надо вы-ко-пать.

Поэтому с гребня холма, на который мы кое-как поднялись, нам открылся вид хорошо если на половину сооружений. Увидеть остальные нам мешали черные, рыжие, ядовито-зеленые отвалы породы…

Ах да, роботы!

Роботы имелись в товарных количествах!

Как и положено настоящим роботам, в них не было ничего антропоморфного.