Красные

«Фронда» «правых большевиков» продлилась недолго — уже 29 ноября они отозвали свои заявления о выходе из ЦК и признали свои ошибки. Но, разумеется, постов в Совнаркоме им уже не вернули. Каменев стоял особняком — его тогда не простили, как других, и в ЦК не восстановили. Понять Ленина можно: всего лишь за месяц Каменев дважды открыто пошел против его линии. С другой стороны, ни ждать партийного съезда для решения его судьбы, ни тем более исключать его из партии никто не собирался. У большевиков было слишком много дел и проблем, а вот подготовленных людей не хватало.

Уже 18 ноября Каменев в составе советской делегации уехал в Брест-Литовск, где начинались переговоры с Германией и ее союзниками о перемирии. С начала 1918 года переговоры в Бресте с советской стороны возглавил наркоминдел Троцкий — речь теперь шла уже о подписании мирного договора. Каменева же «перебросили» на другой участок дипломатической работы — на этот раз договариваться предстояло со странами Антанты. В середине января 1918 года он на пароходе отправился в Англию. Оттуда он должен был переехать во Францию — Каменева назначили советским полпредом в Париже. Однако французы признавать Советскую Россию не собирались и видеть его у себя не желали. Пришлось возвращаться обратно.

В Петроград Каменев пытался вернуться через Финляндию. Но как только он пересек финскую границу, то сразу же был арестован. В Финляндии тоже шла гражданская война между «красными» и «белыми», и Советская Россия, естественно, поддерживала «красных». Арестовав высокопоставленного представителя большевиков, финны фактически взяли его в заложники. Они требовали от русских прекратить поддержку финских «красных». Между советскими и финскими властями начался торг. В итоге Каменева обменяли на арестованных в России «белофиннов». 3 августа 1918 года он был освобожден. В Петрограде ему устроили торжественную встречу.

«Лорд-мэр» и «либерал»

Столицей Советской России к этому времени уже стала Москва, куда Совнарком и другие органы власти переехали в марте 1918 года. После возвращения в Россию туда отправился и Каменев. С этого момента началось его постепенное возвращение во власть, более того — восхождение на самые вершины иерархической лестницы Советской России.

В сентябре 1918 года он стал членом Президиума ВЦИК, а 14 октября был избран председателем Моссовета — лорд-мэром[86] Москвы, как в шутку называли его товарищи.

Как и другие руководители, Каменев получил квартиру в Кремле. В мемуарах, которые появлялись в советское время, многие из революционеров жаловались на плохие условия, скудное питание и голод. Да и Троцкий вспоминал, что «кормились тогда в Кремле из ряда вон плохо. Взамен мяса давали солонину. Мука и крупа были с песком. Только красной кетовой икры было в изобилии вследствие прекращения экспорта… За обедом нам подавали жидкие щи и гречневую кашу с шелухой в придворных тарелках с орлами». Возможно, бывало, и такое. Но в целом советские высокопоставленные начальники жили, мягко говоря, намного комфортнее прочих граждан. Судя по документам, в конце 1920 года никакой «мукой с песком» в Кремле уже не пахло. С 25 декабря 1920-го до весны 1921 года работала специальная комиссия ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК во главе с членом ЦК Матвеем Мурановым[87] по проверке привилегий лиц, проживающих в Кремле. Ее отчеты — весьма яркая иллюстрация жизни советских руководителей того времени, в том числе и Каменева.

Вот лишь некоторые «эпизоды» из них. В рацион обычного кремлевского обеда входили мясо, дичь, рыба, крупы, макароны и картофель, масло сливочное и растительное, сало и т. п. Для дежурных и лиц, занятых «сверхурочно», выдавались также сливочное масло, мясо, сыр, ветчина, колбаса, черная икра, яйца и сардины. В феврале 1921 года в столовой Совнаркома семьи Калинина, Троцкого, Каменева и Рыкова ежедневно получали по пять обедов, семьи Луначарского и наркома продовольствия Александра Цюрупы — по семь. А вот семья Ленина только два.

В случае болезни руководителям полагалось усиленное питание. Особенно часто, судя по отчетам комиссии, этим пользовался Каменев. Ленин, кстати, внимательно следил за здоровьем своих соратников и часто выступал с инициативой предоставления им «специальных» отпусков, когда им выделяли особые льготы, преимущества и приличные суммы отпускных. В сентябре 1924 года Сталин жаловался, что ему на отпуск было выдано одной суммой «только» пять тысяч рублей, а вот Зиновьев получил 2500 рублей, а «по другим каналам» еще 10 тысяч рублей, равно как и Троцкий. Сталин просил выделить ему на поездку в Крым дополнительно 400–500 рублей.

Что касается использования служебного автомобиля, то чаще всех летом 1920-го — весной 1921 года им пользовался Луначарский: он проехал на нем в целом 2640 верст в течение 260 часов 15 минут. На втором месте — Ленин (с сестрой и женой) — 2200 верст почти за 200 часов. За ними вновь шел Каменев.