Красный Ярда

— Друзья! — сказал, снова поднявшись, Гашек. — Нам незачем читать все поздравления. На одно только перечисление наименований организаций, партий, союзов ушло бы очень много времени. Я перескажу только содержание послания папского нунция, признающего заслуги нашей партии перед республикой, Ватиканом и всем человечеством. Упомянув о том, что давным-давно гуситы несправедливо преследовали папских нунциев, он отмечает, что чешский народ после создания нашей партии добился значительного прогресса мирным путем, в рамках закона, изменил свое отношение к папскому государству и теперь горячо принимает папского посланца в своей республике. «Прогресс, — пишет посол папы, — должен проходить только путем мирного развития, с верой в победу католической церкви, путем возвращения замка Конопиште бедным сиротам эрцгерцога Фердинанда д’Эсте. Ваша нация прошла славный путь через Белую гору, через революцию, в Рим. Это направление достойно каждого порядочного человека. Аллилуйя!»

Делегаты, гости, «дипломаты» встали и трижды дружно пропели:

— Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!

Церковное пение всех развеселило. Начало вышло хорошее, и, когда Зауэр объявил, что с приветственным словом выступит представитель американских чехов, раздались бурные аплодисменты, из-за которых фамилию земляка никто не расслышал.

— Господа! — начал заокеанский чех. — Ай кейм в старую кантри из Нового Света, Юнайтид Стейтс оф Амэрыка, передовой кантри свободы, соушиэл проугресс. Ай грейтьюлейт зе Парти оф Писсфул Проугресс уизин зе Баундз оф зе Лоу. Мы, чешские амэрыкенс из Чикаго и Балтимора, говорим о себе: «Мы — малая славянская Амэрыка». Ай думаю, что Чехословак рипаблик тоже должна быть малая славянская Амэрыка и президент оф рипаблик мистер Томас Гаррик Масарик — малый славянский и малый амэрыкенский президент, малый Томас Вудро Вильсон.

В зале зашумели. Английские и французские «дипломаты» шептались и строили кислые мины, чехословацкие заерзали в креслах и один крикнул, не то угождая французам, не то споря с американским чехом:

— Чехословакия — маленькая славянская Франция!

— Чехословакия — маленькая славянская Англия! — откликнулся другой.

Гашек, спокойно наблюдая за «дипломатами», поднял руку и, призывая к тишине, крикнул голосом аукциониста:

— Чехословакия есть маленькая славянская Чехословакия! Не будем спорить, господа! Продолжайте, земляк!

— Ваш комрид Джозеф Мах, пресс-атташе ин Вашингтон, просил меня транслейт его гретьюлейшн энд виш, чтобы Чехословак рипаблик развивалась ин зе спирит оф амэрыкен соушиэл проугресс энд амэрыкенский образ жизни. Вы много ит мясо, суп, торт. Это — отсталость. Надо ит олл фуудконсервейшн — консервбиф, консервфрут, консервмилк.

Кто-то из вежливости захлопал земляку, но в представлениях гостей американский консервный рай как-то не вязался с социальным прогрессом. Только дурак станет жрать консервпорк, когда у Костракевича на стол подают свиные отбивные и нежнейшую ветчину.

— Чего ты приперся в старую кантри? На чешскую свининку потянуло? — невежливо кричали ему.

Земляк махнул рукой и быстро отправился на свое место, бормоча под нос какие-то американо-чешские ругательства.

Зауэр снова предоставил слово Гашеку.

— Дорогие друзья! — начал Гашек свой доклад. — Поскольку деятельность нашей партии широко известна и в нашей стране и за рубежом, то я буду краток и только объясню отношение ПУПРЗ к правительственной партийной коалиции. В ходе борьбы с абсолютизмом Габсбургов наша партия и партии правительственной коалиции добились победы. Мы создали свою республику и теперь хотим, чтобы она развивалась в духе мирного, постепенного социального прогресса. Политические позиции всех партий, кроме левых социал-демократов, сблизились. Нашу работу теперь одобряют и несоциалистические партии Крамаржа и Швеглы, и социалистические партии Клофача и Немца. Мы тоже не остаемся равнодушными и, следуя обычаям древних, съедавших своих старейшин и таким образом впитывавших в себя их мудрость и опыт, предлагаем вам в честь вожаков этих партий отведать прекрасные именные блюда из кухни пана Костракевича.

Казалось, восторгу собравшихся не будет конца.