Красный корсар

Его помощник указал на подветренную сторону работорговца, где и впрямь по воде хлестал выбираемый канат.

Наш юный моряк сразу сообразил, в чем дело: Корсар скрытно стоял на шпринге71 с целью поскорее направить все свои пушки против береговой батареи в случае, если бы пришлось защищаться; а теперь он воспользовался своим выгодным положением, чтобы не дать купцу пройти под ветром. Обстоятельство это вызвало немалое удивление и сотни проклятий у офицеров «Каролины», хотя никто, кроме самого командира, не имел ни малейшего представления об истинной причине того, почему верп был положен поперек их курса. Из всей команды один только лоцман имел причины радоваться. Ведь это он привел судно в такое положение, когда тому одинаково трудно было двинуться в любую сторону. И теперь, если бы в результате труднейшего маневра, который во что бы то ни стало необходимо было выполнить, произошел несчастный

71 Шпринг – канат, продетый в скобу станового якоря или взятый за якорную цепь, а также верп, заведенный с кормы. Шпринг заводят для того, чтобы при всех переменах ветра или течения судно оставалось повернутым бортом к желаемому направлению.

случай, у него было бы совершенно достаточное оправдание.

– И беззастенчиво же ведут они себя у самого входа в гавань! – пробормотал Уайлдер, когда он увидел все, что мы сейчас описали – Придется провести судно с наветренной стороны, лоцман. Иного выхода у нас с вами нет.

– За последствия я не отвечаю и беру в свидетели всех находящихся на борту, – ответил тот, напуская на себя оскорбленный вид, но втайне радуясь, что его как будто принуждают сделать то, на чем сам он только что упорно настаивал. – Если рангоут треснет, а такелаж порвется, тут придется звать на помощь суд… Приводи к ветру, парень, и попытайся сделать полуповорот!

Рулевой исполнил приказание. Корабль, ощутив свежий порыв ветра, тяжело привелся к ветру, и паруса заполоскали так, словно взлетела целая стая водяных птиц. Но затем, удержанный рулем, обессилев и потеряв ход, он снова стал спускаться по ветру и боком сближаться с предполагаемым работорговцем, к которому его относил ветер, словно утративший свою силу как раз в ту решающую минуту, когда в нем больше всего нуждались.

Положение «Каролины» понятно будет всякому моряку. Она прошла вперед уже настолько, что была на наветренном траверзе работорговца, но слишком близко к нему и поэтому не могла развернуться в его сторону, опасаясь неминуемого столкновения носом к носу. Ветер был неровный – то налетал порывами, то моментами вовсе замирал. В первом случае высокие мачты «Каролины» изящно склонялись в сторону работорговца, словно посылая ему прощальный привет, но, когда ветер ослабевал, судно тяжело выпрямлялось в прежнее положение, ни на фут не продвигаясь вперед. Однако в результате всех этих движений оно все приближалось и приближалось к своему опасному соседу, и под конец даже последнему юнге стало ясно, что двинуться вперед оно сможет лишь при внезапной перемене ветра, тем более что к тому времени отлив кончился.

Младшие офицеры «Каролины» не стеснялись в выражениях по адресу болвана, из-за которого они оказались в таком нелепом и унизительном положении, а лоцман старался скрыть свою обиду, подчеркнуто громким голосом выкрикивая бесчисленные приказания. Но раж его вскоре сменился полной растерянностью, и матросы в конце концов вовсе перестали выполнять его неясные и противоречивые распоряжения. Между тем, Уайлдер с самым невозмутимым видом скрестил руки на груди и стал неподалеку от обеих пассажирок. Миссис Уиллис пытливо всматривалась в его лицо, стараясь понять характер и размеры опасности, которой они подвергались, если сближение в совершенно спокойном море двух судов, из коих одно стояло на якоре, а другое еле двигалось, вообще могло быть чревато опасностью. Но в лице этом она прочла суровую решимость и ощутила тревогу, хотя в другое время при подобных обстоятельствах она была бы совершенно спокойна.

– Есть у нас причины опасаться чего-нибудь, сэр? –

спросила гувернантка, пытаясь скрыть свою тревогу от воспитанницы.

– Я ведь говорил вам, сударыня, что «Каролина» окажется несчастливым кораблем.

Слова эти сопровождались такой горькой усмешкой, что обе женщины усмотрели в ней недоброе предзнаменование. Джертред прижалась к своей спутнице, в которой она издавна привыкла находить опору.

– Но почему команда работорговца не помогает нам благополучно пройти мимо них? – с волнением спросила гувернантка.

– Вы правы: почему бы это? Думаю, что мы их довольно скоро увидим!

– Вы так говорите, молодой человек, и с таким видом, как будто эта встреча нам чем-то угрожает.

– Не отходите от меня, – ответил Уайлдер, сжав губы так, что голос его стал сдавленным. – Что бы ни случилось, держитесь как можно ближе ко мне.

– Выноси бизань-гик круто на ветер! – закричал лоцман. – Спускай шлюпки и отбуксируй нос от его верпа…

Стянуть кливер-шкот, набить грота-галс!