Красный нуар Голливуда. Часть I. Голливудский обком

Но такого, чтобы кто-то из них гордо отверг голливудский контракт, история не припомнит. Разве что Артур Миллер.

Я был еще настолько девственно наивен, что, получив после окончания колледжа в 1939 году работу с оплатой 23 доллара в неделю в Федеральном бюро по театрам ‹…› не раздумывая отказался от 250 долларов, предложенных полковником Джоем, представителем 20th Century Fox, который пригласил меня вместе с десятками других молодых драматургов для работы на киностудии. Злые языки поговаривали, что тех, кто согласился, отправили в Голливуд в фургонах для скота. ‹…› Я поинтересовался, почему они решили оставить театр, и услышал: «Разве ты не знаешь, сколько народу смотрит кино? Мы хотим общаться с массами». Да, но каким образом? Было известно, под каким давлением цензуры находится производство фильмов. ‹…› Мне все еще было непонятно, почему люди так легко соглашаются потерять свою независимость. ‹…› Мне претила мысль о возможности зарабатывать на искусстве. Где-то до конца 1940-х меня шокировало желание некоторых актеров иметь своего маклера. Надо же, чтобы у художника был свой маклер! И еще какой-нибудь финансист!

Сначала коллектив «Группы» перешел на новый режим работы, мотаясь – вместе и порознь – с одного океанского побережья на другое, но с 1937 года неотвратимо приближался момент, когда мотаться будет уже некому: все уйдут в Голливуд.

Актерский контракт – пусть и на ничтожные по голливудским меркам двести долларов в неделю – получил в 1936-м и Казан. Ему предстояло сыграть в «Тупике» Уайлера и Хеллман.

Вангер ‹…› сказал мне: «Боже! Нельзя работать в кино с таким именем, как Э-э-ли-а Кай-зан! Это невозможно. У меня есть друг – специалист по именам. Я хочу, чтобы вы с ним повидались». ‹…› Тот тип спросил: «Как вас зовут?» Я ответил, и он вскричал: «О Боже!» Потом его озарило: «Сезанн, Сезанн!» ‹…› Потом от меня потребовали сделать пластическую операцию на носу.

Казану повезло: не пройдя пробы, он остался в истории под своим гордым греческим именем. В Голливуд он вернулся в 1938-м, чтобы сыграть в драмах Литвака «Завоевать город» (1940) и «Блюз в ночи» (1941). К сценарию «Блюза» он приложил руку, а на гонорар купил домик в деревне. Режиссерского дебюта в Голливуде он дождется в 1945 году, когда снимет для Fox неореалистическую драму «Дерево растет в Бруклине».

Голливуд, оценив громадный потенциал «Группы», не знал, как его толково использовать. В 1936-м первый свой сценарий написал Ирвин Шоу: «Большая игра» была зависшей в межеумочном жанровом пространстве историей о похищении игрока студенческой футбольной команды. Однако нет худа без добра. В марте 1936-го 1 200 человек собрались в голливудском Женском клубе на чтение в лицах (с последующей политической дискуссией) пьесы Шоу «Предайте мертвых земле» с участием Кегни и успешного актера-иммигранта Фрэнсиса Ледерера, звезды «Ящика Пандоры» (1929) Пабста. Шоу вернется в Голливуд через пять лет и уже за «Городские пересуды» (1942) будет номинирован на «Оскар».

«Группа» стала для Голливуда кладезем актеров. В основном – характерных, что естественно. В «театре без звезд» не предусматривалось амплуа «первого любовника» – только яркие, резкие образы. Красота чуть ли не считалась для актрисы изъяном: не с этим ли отчасти связана трагедия Фармер? С 1936-го активно снимался колоритный венгр Бромберг, незаменимый в экзотических ролях. После смерти Уорнера Оулэнда он некоторое время считался несомненным преемником актера, игравшего хитроумного сыщика Чарли Чена в популярнейшем сериале.

К 1940-му количество выбравших «золотую клетку» перешло в качество. «Группа» аннигилировала сама себя, однако не совсем умерла, перевоплотившись в лос-анджелесскую «Актерскую лабораторию». Разница между ядром «Группы» и «Лаборатории» невооруженным глазом не различима: те же Роман Бонен, Бромберг, Говард Да Сильва, Карновски, Джефф Кори. Конфликт между искусством и комфортом разрешился ко всеобщему удовольствию. Но у этого удовольствия была теневая сторона. Через пять-шесть лет «загонщикам» не пришлось тащиться за «красной бандой» Клёрмана в Нью-Йорк: «банда» сама переехала в эпицентр грядущего расследования.

Незадолго до того, как на Бонена обрушатся репрессии, стоившие ему жизни, он должен был сыграть ни больше ни меньше как Трумэна в «Начале или конце», но зачем-то написал (2 декабря 1946-го) президенту письмо, смело предположив, что лучшим исполнителем роли Трумэна был бы сам Трумэн. Президент галантно отклонил (12 декабря) смелую идею, но заверил Бонена, что тот прекрасно справится с ролью. В результате Трумэна сыграл Арт Бейкер.

* * *

Помимо характерных коммунистов «Группа» подарила Голливуду настоящую звезду – Джона Гарфилда. Голливуд так надолго забыл о нем, что сейчас, компенсируя забвение, превозносит чрезмерно: он и первый, кто принес в кино великий и ужасный «Метод», и предтеча Джеймса Дина, Марлона Брандо, Монтгомери Клифта, Де Ниро, Харви Кейтеля, Шона Пенна, и первая и единственная «пролетарская звезда» Голливуда.