Красный пароход (СИ)

- "Если мы хотим сохранить нашу страну и победить в этой страшной войне, нужно вменить богатым гражданам Италии ответственность за бедствия народа. Необходимо на законодательном уровне ввести налог на богатство, чтобы граждане, не испытывающие проблем с деньгами, отдавали по меньшей мере половину своего дохода нуждающимся слоям населения. Только такие жесткие и решительные меры могут спасти наше отечество от гибели, поддержать наш страдающий народ в священной борьбе с врагом". И подпись: "Фонтанот", - закончил чтение банкир.

- Это какой-то бред сумасшедшего! - воскликнул Пелос.

- Кажется, наша пресса уже продалась коммунистам, - ядовито проговорил Бергамин.

- Господа, это еще не все! - объявил Дзанелла. - По моим расчетам, Фонтанот находится среди нас.

- Не может быть! - вскочил Деффенди.

- Вы преувеличиваете! - покачал головой Аосталли.

- За кого вы нас принимаете? Как вы могли подумать, что среди нас есть человек, который верит в эту чудовищную ахинею? - возмутился Пелос.

- Черт подери! - медленно поднялся со своего места Вискардини. - Ну я написал эту статью! Я - Фонтанот!

- Вы? - удивленно протянул Клоккьятти.

В салоне повисла напряженная тишина.

- Подумайте сами! Мы сыты, одеты, обуты, сидим здесь, жалуемся друг другу на падение рынков, разглагольствуем о высоких материях, от безделия в карты играем. А где-то там, на фронте, солдаты сидят в окопах, грязные, усталые, голодные... Женщины не знают, чем кормить своих детей, сами не едят днями... Где же справедливость?.. - воззвал к пассажирам Вискардини.

Несколько секунд все молчали.

- Никогда бы не подумал, синьор Вискардини, что вы на такое способны, - брезгливо сказал Деффенди.

- А я не удивлен! - возразил Бергамин. - Синьор Вискардини всегда вызывал у меня презрение за то, что из "гуманизма" и каких-то "общечеловеческих ценностей" возится с отбросами общества.

- Значит, это вы рассказали вашим дружкам-коммунистам о нашем рейсе? - с холодной вежливостью поинтересовался у судьи Дзанелла.

- Что?! - воскликнул Деффенди.

- Он что, с ними заодно? - недоуменно спросил Точе.

- Постойте! Я не имею к террористам никакого отношения! - заявил Вискардини.

- Поздно отпираться, синьор судья! - произнес Ланино.

- Теперь все понятно, - проговорил Пелос.

- Послушайте, где вы увидели в этой статье коммунизм? - защищался Вискардини. - Я просто хочу справедливости!..

- А разве коммунисты не говорят то же самое? - парировал Дзанелла.

- Нехорошо, синьор судья! Недавно говорили синьору Фаббро, что нужно уметь разбираться в политике, а сейчас сами попали, как вы выразились, в "затруднительное положение", - ехидно заметил Ромоли.

- Да клянусь вам, я никому не рассказывал об этом рейсе в Марсель! - оправдывался Вискардини.

- Откуда тогда коммунисты узнали о нашем пароходе? - наступал на судью Ланино.

- Может, его побить?.. - нерешительно предложил Ромоли.

- Тихо! - внезапно крикнул Клоккьятти, и от неожиданности все замолчали.

Наступившую тишину нарушил далекий гудок парохода.

- Слышите? - спросил Клоккьятти.

Снова раздался гудок. Пассажиры бросились к иллюминаторам. В вечерних сумерках было сложно что-нибудь рассмотреть.

- Кажется, звук шел оттуда, - указал рукой Клоккьятти.

- Вы что-нибудь видите? - поинтересовался у соседа Аосталли.

- Нет, уже слишком темно, - покачал головой Фаббро.

- По крайней мере, нас нашли! - обрадованно сказал Ромоли.

- С чего вы взяли? - недоверчиво произнес Ланино.

- Кому тогда он сигналил?

- Другому кораблю.

- Думаете, здесь ходит так много судов?

- Как вы считаете, господа, это военный корабль? - спросил Деффенди.

- Неизвестно, - ответил Клоккьятти.

Пассажиры постояли несколько минут, тщетно вслушиваясь в тишину.

- Господа, вы как будто чего-то ждете, - усмехнулся Бергамин. - Неужели вы думаете, что военные с корабля сейчас же бросятся нас спасать?

- Что же вы предлагаете? - устало проговорил Дзанелла.

- То же, что и вчера, - спать!

- Не знаю... - банкир вопросительно посмотрел на остальных пассажиров.

- Пожалуй, вы правы, синьор барон, - вздохнул Клоккьятти.

Пассажиры начали расходиться.

- Что слышно, Умберто? - спросил Ферруччо у радиста, когда тот вошел в рубку.

- Все то же. Говорят, что им нужно еще время.

- Не понимаю, неужели так сложно выпустить заключенных коммунистов из тюрем? - недоумевал Теренцио.

- Ты как ребенок! - насмешливо сказал Аугусто. - Они просто тянут время. Думают, можно ли нас как-нибудь нейтрализовать. Нужно вести себя с ними жестче.

- А что они могут с нами сделать? - поинтересовался Ферруччо.

Умберто пожал плечами.