Красный тайфун

Сталин здесь умер в шестьдесят третьем. Правят молодые — Машеров, Мазуров, Косыгин… и Пономаренко с ними, в самые высшие сферы вхож. И вечно живой Берия — как‑то резко отошедший от силового ведомства, и опекающий промышленность и ВПК. Брежнев так и не поднялся выше Первого в Казахстане (автономия, не ССР). А Хрущев, тоже интересно, расстрелян не был, но после туркменского сидения никакого политического веса не имел, помер в шестьдесят девятом, и похоже, своей смертью, от инфаркта. В целом же, после реформ, Партия (также переименованная в КПСС — все ж анахронизм сейчас слово «большевики») больше на общественную организацию стала похожа, чем на государственный аппарат — союз единомышленников, объединившихся на тему «как будет лучше для СССР». Или на Китай иной реальности: там олигархи и чиновники были послушными членами КПК, здесь парткомы тоже предпочитают непосредственно в государственных или хозяйственный процесс не вмешиваться, зато личным составом руководят. Насколько это лучше или хуже того, что было у нас, в нашей версии истории?

А Москва город уютный. Темп жизни тут конечно, выше чем в провинции — но вот развито у меня шестое чувство «шкурой ощущаю», иначе бы не выжил. И говорит оно мне, что тут гораздо спокойнее — нет, уличная и прочая преступность конечно есть, но намного меньше, чем в каком‑нибудь Нью — Йорке или Париже, или Москве иного времени. Во — первых, милиция свое дело знает, и коррупирована меньше — по закону, госслужащие (чиновники и милиция) несут в разы более строгую ответственность за преступления — и самое легкое наказание, это просто выкинут со службы с пожизненным запретом вновь туда поступить, и без выслуги пенсии, так что «оборотни в погонах», это большая редкость. Во — вторых, и народ милиции доверяет, а милиция народу — сегодня сам видел, как на площади Трех Вокзалов, какой‑то дедок самого провинциального вида, подслеповато всматривался в бумажку (адрес не мог разобрать?), а затем обратился за помощью к постовому — и тот вежливо все указал, до метро проводил, и даже документов не проверил (а уж, «а что у вас в сумке, в карманах — оружие, наркотики»? — о том и речи быть не могло, без очень серьезных оснований). Хотя как раз в прошлом году из лагерей начали массово выходить «лишенцы», отсидевшие свой «предательский четвертной» — полицаи, «лесные» и прочая бандеровская сволочь — которым, помимо пожизненного лишения избирательных прав, запрета занимать любые должности на госслужбе и в системе образования и воспитания, было запрещено проживание в Москве, Ленинграде, еще десятке городов, а также в местностях пограничных и к ним приравненных — к чести милиции, никаких облав у вокзалов с тотальной проверкой документов не было, «из‑за немногих мерзавцев всех наших советских людей подозревать» — но если «лишенец» попадался на запретной территории, то автоматически получал еще три года заключения. В — третьих, тут все нормально с правом на самооборону — а оружие иметь может пусть не кто попало (и уж точно, не «лишенец», не судимый, не псих), но все госслужащие, военные, и даже члены военно — патриотических организаций — и если факт самообороны доказан, то никаких обвинений стрелявшему быть не может, а вот для преступника убийство, это вышак или в лучшем случае, «четвертной», так что отдельные отмороженные на голову особи быстро свое получают, уроком для прочих.