Красный террор в России. 1918-1923

Тираспольская Ч.К., да и другие, пограничные с Бессарабией, создали в 1920—21 гг. целый промысел по переправке беглецов заграницу. Некто С. М. С. довольно образно описывает эту деятельность местной чрезвычайной комиссии.[380] Во главе стоит комендант Особого Отдела Румчека.

«Все приднепровские городки и местечки кишат поэтому маклерами, предлагающими перевезти в Бессарабию, „как на дредноуте“. Счастье тому, кто попадает на обыкновенного маклера, работающего „честно“, т. е. передающего взятку какому-нибудь влиятельному чекисту. Сплошь и рядом, однако, под видом посредников работают очень удачно сами чекисты. В последний момент, когда жертва уже идет к берегу, „неожиданно“ появляется засада и хватает беглеца и его имущество. Так как последнее — обычно иностранная валюта или золото — является главным вещественным доказательством неудавшегося государственного преступления, то обычно начинается торг, и беглец отпускается…»

«Особенно грязную роль во всех этих историях играют наравне с чекистами так называемые „подпольники“». Официально это агитаторы и пропагандисты, отправляемые советской властью в Бессарабию для подпольной работы. Фактически это контрабандисты.

Они же являются и главными «переправщиками». Один из них в минуту откровенности рассказывал, как он сам переправляется: «являешься в Румчека, показываешь мандат, там тебя регистрируют, дают материалы, румынский паспорт и валюту и указывают точно час и место, где надо переходить. Румынскому патрулю надо лишь предъявить членский билет коммунистической партии».

«Каждый из больших городов Украины имеет свой пограничный городок, свое собственное „окно в Европу“.

„Окно“ на время затворяется.

В начале 1921 года и в Одессе, и в Киеве пользовались большой популярностью пограничные местечки Подольской губернии. Весной все Приднепровье облетела весть о найденных вблизи одного из этих местечек (Каменки) в пещере восьмидесяти разложившихся трупов. Оказалось, что это беженцы, относительно которых думали, что они давно в Бессарабии.

Но там, где чрезвычайка еще не подкормилась и нуждалась в богатой клиентуре, поездка совершалась очень гладко. Уже с утра весь городок знал, что „будет переправка“. К 3 часам дня на улицах появлялись целые семьи с вещами, мешками и т. д., направлявшиеся к известному всему городу сборному пункту. Являлся официальный представитель чрезвычайки и пересчитывал число голов (2 детей за 1 взрослого). Затем нагружалась большая подвода, усаживались женщины и дети и ехали через весь город к месту переправы.

Так продолжалось 2–3 месяца, пока в один прекрасный день начальство не решало, что довольно поработали».

В целях контроля в Тирасполе по «ночам производилась форменная охота на несчастных, пытавшихся перебежать по льду в Бессарабию, не заплатив предварительно Ч.К. по установленной таксе (4–5 тысяч Романовскими с человека)».

Пойманных «закаляют», чтобы «другой раз не замерзли на морозе»; выводят голыми на мороз и бьют по спине палками и нагайками. Здесь махровым цветом распускается и провокация…

16-го февраля 1923 г. в Москве на Никитском бульваре, по сообщению корреспондента «Последних Новостей», покончил с собой выстрелом в висок один из ревизоров правительственной комиссии по обследованию Госполитуправления, Скворцов (бывший рабочий). При нем найден незапечатанный пакет с запиской на имя президиума Центрального Комитета Р.К.П. следующего содержания:

«Товарищи! Поверхностное знакомство с делопроизводством нашего главного учреждения по охране завоеваний трудового народа, обследование следственного материала и тех приемов, которые сознательно допускаются нами по укреплению нашего положения, как крайне необходимые в интересах партии, по объяснению товарища Уншлихта, вынудили меня уйти навсегда от тех ужасов и гадостей, которые применяются нами во имя высоких принципов коммунизма и в которых я бессознательно принимал участие, числясь ответственным работником компартии. Искупая смертью свою вину, я шлю вам последнюю просьбу: опомнитесь, пока не поздно, и не позорьте своими приемами нашего великого учителя Маркса и не отталкивайте массы от социализма».

Следует ли что-нибудь добавлять к этой «исповеди»?..

***

Были совестливые большевики и раньше, особенно на первых порах, когда еще слишком непривычны были прежней интеллигентской психике, некоторые по крайней мере, те циничные формы, в которые вылилась деятельность Чрезвычайных Комиссий. На первых порах люди со слабыми нервами, «мягкотелые», по характеристике Петерса, не выдержали как бы моральной ответственности за кровавую бойню, организованную не только от имени коммунистической партии, но и от имени всего пролетариата. Были выступления и в печати в первые месяцы 1919 г., когда сам творец исторического циркуляра о заложниках Петровский должен был признать, что Чрезвычайные Комиссии вне организационной зависимости в дело строительства советской власти вносят «только разврат».