Красный волк

Как и положено, машину взял приёмник; её тряхнуло, ощутимее, чем обычно, что-то заскрежетало, так, что заныли зубы, но сработало исправно. Раздалось шипение горячего пара, машину резко приподняло, снова тряхнуло, и, наконец, крепко опустило на подпорки. Анна снова на всякий случай перекрестилась, и чуть дрогнувшей рукой включила определители: температура нормальная, воздух пригоден для дыхания, сила тяжести близка к нормальной. Сама у себя спросила:

— Как думаешь, вылезать стоит? — И сама же себе ответила:

— Раз уж полезла сюда, так иди до конца! — И решительно открыла люк. Выбралась наружу, спрыгнула на настил, и ноги подкосились: никогда ещё она ничего подобного не видела! Всё здесь было не таким, как надо, и на первый взгляд даже не поймёшь, чем именно. За год без малого, проведённый на Грите, Анна научилась понимать разницу между гуманоидной техникой и человеческой; дело было в особенностях дизайна, основанных на разнице в физиологии: у гуманоидов было другое зрение, другое строение позвоночника, рук. Анна уже научилась определять эту, порой едва уловимую, разницу с одного взгляда, и готова была поклясться, что это не гуманоидный корабль. И что именно казалось ей здесь таким чуждым и страшным, она не могла сказать. Может быть, именно с таким чувством смотрел бы мероканец, к примеру, уже хорошо знакомый с техникой Земли 21 — го века, на галеру века 18 — го, или паровоз начала 20 — го, не понимая, чем они ему так странны. Всё здесь было странным, незнакомым, и каким-то нежилым. Заброшенный дом всегда вызывает гнетущее чувство, даже если он содержится в относительном порядке; и такое же чувство вызывал этот корабль. Часть ламп в ангаре горела, часть давно погасла, а некоторые даже висели из своих гнёзд. И мёртвая тишина, которая царила здесь — от неё хотелось выть. Но кто-то же позвал её из этого корабля! И позвал по-мерокански. Преодолевая детское желание спрятаться обратно в истребитель, Анна огляделась и позвала:

— Кто здесь?.. Есть здесь кто?

Голос её прозвучал так жалко, что она замолчала, испугавшись эха, породившего массу звуков, отзвуков и призраков эха. Кроме этого неприятного шума, ответа она не дождалась никакого.

Ангар был сделан совсем по-другому, нежели везде, где она успела побывать до сих пор. Открытый, прямоугольный, с гнёздами для больших плоских машин, одна из которых и сейчас была на своём месте. По сетке настила, сквозь которую жутковато просвечивали внутренности корабля, Анна подошла к ней и присела возле неё. Знаний в этой области у неё было уже достаточно, чтобы понять: эта машина, манёвренная, но наверняка с большой инерцией, побывала в хорошей переделке. Правые двигатели обгорели, и Анна осторожно, словно боялась сделать больно, погладила хрупкую от страшного жара, опалившего её, поверхность. Кабина была открыта и пуста, а значит, тот, кто прилетел в ней после жаркого сражения, покинул её сам, или с чьей-то помощью, и был жив. И это почему-то Анну страшно обрадовало. Она встала и решила осмотреться. Место было странным, загадочным; любопытство пересиливало опасения и здоровый скептицизм.

Лифта или чего-то вроде она не нашла. Между тремя рядами гнёзд для боевых машин — по три в каждом ряду, — проходили два настила. Каждый упирался в стену с элементарной металлической лестницей. Колебалась Анна не долго. Вообще-то, разумнее всего было бы покинуть этот корабль как можно скорее, пока он не унёс её далеко отсюда, к чёрту на кулички, в открытый космос, откуда она уже никогда не вернётся и где её никто никогда не найдёт. Но любопытство было сильнее, и к тому же она не думала, что этот корабль движется с такой уж большой скоростью. Один — то час у неё в запасе наверняка был. Пообещав мысленно Кейву, чей укоризненный взгляд она всё время чувствовала на себе, что будет очень осторожна, Анна прихватила из кабины лазерный пистолет и пошла к лестнице.

Лестница казалась крепкой, и Анна быстро поднялась по ней до люка, который сам открылся от первого же прикосновения. Через люк Анна попала в тамбур с тремя дверями, едва ли не копиями земных дверей, тех, что в подводных лодках, с устрашающего вида винтами и кнопками. Анна попыталась повернуть одно из колёс, но оно даже не шелохнулось. Тогда она нажала бирюзовую кнопку — у мероканцев бирюзовый цвет был тем же, чем зелёный на Земле, — и дверь открылась. Заглянув в коридор, Анна завизжала и шарахнулась обратно: он был завален скелетами. Через минуту дверь снова закрылась, и Анна, ноги которой предательски подкашивались, сползла по стеночке на пол.