Кратчайшая история Советского Союза

Партия большевиков была твердо привержена идее промышленной модернизации (которая, согласно марксистской идеологии, служила предпосылкой для социализма); достичь ее они намеревались с помощью централизованного государственного экономического планирования, которое было новаторской концепцией для мирного времени, хотя Германия и другие враждующие стороны прибегали к нему в Первую мировую как к экстренному средству в военных условиях. Однако в 1921 г. перед страной стояли неотложные экономические задачи, значительно превышавшие возможности российских планирующих органов, которые все еще находились в зачаточном состоянии. Ленин счел, что единственная на тот момент возможность решить эти задачи – частично восстановить рыночную экономику, расценивая этот шаг как временное стратегическое отступление. В рамках новой экономической политики (НЭПа) банки и крупные промышленные предприятия оставались под контролем государства, но розничная торговля и мелкие предприятия вернулись в частные руки или же перешли в собственность кооперативов, а крестьянам снова разрешили продавать свою продукцию на рынке. Идейные коммунисты были недовольны, и Ленину пришлось употребить весь свой авторитет, чтобы протолкнуть эту идею.

«Товарищ Ленин очищает Землю от нечисти». Плакат Виктора Дени по рисунку Михаила Черемных (1920). Нечисть – это монархи, попы и капиталисты[11]

Малый бизнес и городская торговля в результате быстро вернулись к жизни, но с ними воскресли и те стороны городского быта, которые большевики считали удручающе реакционными: рестораны, куда зачастили «буржуи» и их жены в мехах, кабаре и проституция. Большевики ненавидели новую торговую буржуазию, которую называли нэпманами; они считали их не только «классовыми врагами», но и ворами, что не было сильным преувеличением, учитывая, что экономика НЭПа в значительной мере сохранила черты черного рынка, которому пришла на смену, в том числе зависимость от товаров, которые всеми правдами и неправдами изымались с государственных складов. Промышленность, особенно крупная, отставала – прежде всего из-за недостатка капитала; новому Советскому государству отчаянно не хватало денег: местных капиталистов, которые могли бы инвестировать в развитие промышленности, не осталось, а иностранцам здесь больше были не рады.

В нерусских республиках и регионах самой важной задачей считалась интеграция исторически мусульманской Средней Азии, где противостояние традиционных и советских нравов острее всего проявилось в кампаниях против ношения женщинами чадры. Советская национальная политика проводила различие между «отсталыми» этническими группами (например, узбеками или башкирами) и теми, кто находился на том же (или более высоком) культурном уровне, что и русские (украинцы, грузины и евреи); однако политика «коренизации» – использование местных языков, обучение и продвижение местных кадров – провозглашалась повсеместно (даже если на Украине в 1920-е гг. ее проводил в жизнь Лазарь Каганович, еврей, который, хоть и вырос в деревне под Киевом, украинским владел плохо).

СССР в 1922 г. (показаны все союзные республики и ряд автономных)[12]

Кое-какие иностранные наблюдатели начали надеяться, что НЭП – признак того, что Россия отходит от приступа революционного безумия и возвращается к нормальности. Именно этого-то и боялись лидеры большевиков – победить в революции политически только для того, чтобы проиграть ее экономически и социально. Запад принялся прощупывать Россию на предмет восстановления отношений, предлагая частично простить царские долги (которые большевики отказались выплачивать) в обмен на возобновление торговли. Но в вопросе внешней торговли Ленин был непреклонен: она должна оставаться монополией государства, а не то империалисты, как в царские времена, используют ее как рычаг, чтобы снова загнать Россию в колониальную зависимость. При таком подходе к внешней торговле границы государства следовало держать на замке, чтобы пресечь трансграничную контрабанду, процветавшую в первые послереволюционные годы, а позже – чтобы не впускать в страну опасные западные идеи. Следствием этой добровольной изоляции от внешнего мира, которая так или иначе продлится практически все время существования Советского Союза, стала агрессивная культурная предубежденность, выражавшаяся в типично советском сочетании бахвальства и чувства собственной неполноценности в отношениях с Западом.